Нарушение морских коммуникаций по опыту действий Российского флота в Первой мировой войне (1914-1917)

Принимая во внимание отсутствие у России мощного флота и слабость ее береговой обороны, авторы «оснований» сделали вывод о том, что «наиболее вероятен удар по столице, так как занятие ее неприятелем сможет ускорить развязку войны». Именно это предположение — предположение далеко не бесспорное будет довлеть над всеми планами войны на Балтике в течение следующего десятилетия.

Кстати, возможность высадки неприятельского десанта на берега Финского залива вполне разделялись и «сухопутными» генштабистами[332] (приложение 2). «Главнейшим объектом для десантных операций

» противника считался Санкт-Петербург, захват которого, по мнению ГУГШ, «несомненно, оказал бы огромное влияние на ход войны». Районами высадки могли стать Копорский и Нарвский заливы, а силы десанта оценивались в четыре германские пехотные дивизии и, возможно, одну кавалерийскую и шесть пехотных дивизий шведов[333].

Отражать вторжение германского флота предполагалось с опорой на «естественные позиции и природные особенности Балтийского моря

». Такой естественной позицией составители «Плана № 18» избрали район Ревель — Порккала-Удд. Здесь основные силы флота должны были отразить неприятеля, предварительно ослабленного ударами миноносцев, развернутых на линии Або — Моонзунд — Рига и в шхерах северного побережья Финского залива. Учитывая, что часть флота Германии будет, вероятно, отвлечена действиями против союзной Франции, МГШ полагал возможным ограничиться созданием одной эскадры из восьми линейных кораблей. Задачи предварительного ослабления противника и поддержки главных сил в бою планировалось возложить на многочисленную группировку легких сил — 180 миноносцев (20 отрядов по девять кораблей) и 120 подводных лодок (20 отрядов по шесть единиц). В рамках оперативного оборудования театра считалось необходимым создать основной пункт базирования (военный порт) в Ревеле, модернизировать Кронштадтский порт и укрепить район Порккала-Удда. На все это отводилось десять лет. В перспективе — к 1920 г. генмор полагал необходимым выдвинуть «фронт обороны» в открытое море, для чего необходимы были две эскадры восемь линкоров, четыре броненосных (линейных) крейсера, девять легких крейсеров и 36 миноносцев.

В 1907 г. до реализации этих грандиозных проектов было еще очень далеко, но план применения Балтийского флота был построен на обозначенном в «стратегических основаниях» замысле — предварительном ослаблении противника атаками подводных лодок и последовательными фланговыми ударами легких надводных сил с последующим поражением неприятеля в бою на оборудованной позиции. Последняя, правда, отодвигалась к востоку — в район о. Гогланд, где предполагалось выставить минное заграждение и сосредоточить линейные силы и большую часть миноносцев. Для своевременного обнаружения неприятеля и нанесения ударов в его фланг и тыл планировалось развернуть оставшиеся миноносные силы в шхерах западной части Финского залива. Дислокация флота предопределялась замыслом применения флота — 2-я минная дивизия базировалась на Свеаборг, 1-я минная дивизия — на Котку, главные силы флота были размещены в Биорке с опорой на Кронштадт; на Кронштадт базировались и подводные лодки, которые в военное время предполагалось выдвинуть в Ревель (приложение 3).

Полудивизион эскадренных миноносцев типа «Лейтенант Бураков»

По свидетельству М. И. Смирнова, бывшего в то время помощником заведующего отделением иностранной статистики МГШ, «идея

(замысел. — Д. К.) операции» принадлежала лейтенанту А. Н. Щеглову, руководившему Балтийским отделением оперативной части генмора. Правда, спустя два десятилетия Александру Николаевичу пришлось отстаивать свое авторство от посягательств некоторых товарищей по эмиграции (например, бывшего военно-морского агента во Франции капитана 1 ранга В. И. Дмитриева), которые приписывали главную роль в выработке замысла Л. А. Брусилову. «Вся мысль целиком была моя», — писал А. Н. Щеглов в одном из частных писем И. К. Григоровичу[334].