Наш общий друг. Часть 2

— Все, что здсь осталось, папа, — сказала Белла, закрывая кошелекъ по уход лакея, пристукнувъ его своимъ маленькимъ кулачкомъ на стол и запихивая затмъ въ одинъ изъ кармановъ новаго жилета папа, — предназначается для васъ на покупку подарковъ всмъ нашимъ и на уплату вашихъ счетовъ. Раздлите по своему усмотрнію и употребите, какъ сочтете лучшимъ. Въ заключеніе прошу васъ замтить, папа, что это не плоды какого-нибудь корыстнаго плана, а то корыстная двченка, ваша дочь, пожалуй, не разсталась бы съ кошелькомъ такъ легко.

Закончивъ эту тираду, она взялась обими руками за борты его сюртука и совершенно перекосила на бокъ своего родителя, застегивая на немъ эту часть костюма поверхъ драгоцннаго жилетнаго кармана. Затмъ она искусно прикрыла ямки на своихъ щекахъ лентами шляпки и повезла его обратно въ Лондонъ. Благополучно прибывъ къ подъзду дома мистера Боффина, она прислонила папа спиной къ наружной двери, нжно взяла его за уши, какъ за удобныя ручки для осуществленія своего намренія, и принялась душить поцлуями, такъ что онъ нсколько разъ глухо стукнулся затылкомъ объ дверь. Нацловавшись до-сыта, она еще разъ напомнила ему ихъ уговоръ и весело разсталась съ нимъ…

Не такъ, однако, весело, чтобъ это помшало глазамъ ея наполниться слезами, когда онъ пошелъ по улиц прочь отъ нея. Не такъ весело, чтобъ не прошептать: «Ахъ, бдный папа! Ахъ, милый, дорогой мой труженикъ-папа!» прежде, чмъ она постучалась въ дверь. Не такъ весело, чтобы роскошная мебель дома Боффиновъ не смутила ее невольно напрашивавшимся сравненіемъ съ грязной, обтрепанной мебелью ея родного дома. Не такъ весело, чтобы не просидть до поздней ночи въ своей комнат и не поплакать горькими слезами, то отъ досады, зачмъ покойный Джонъ Гармонъ-отецъ вписалъ ея имя въ свое завщаніе, то отъ обиды, что Джонъ Гармонъ-сынъ не остался въ живыхъ и не женился на ней.

«Вотъ два желанія, которыя, можно сказать, противорчатъ одно другому», сказала себ Белла. «Но вдь и вся моя судьба полна такихъ противорчій, что я не знаю даже, чего мн желать для себя».

IX

Сирота длаетъ свое завщаніе

Рано утромъ на другой день секретарю мистера Боффина, сидвшему у себя за работой, доложили, что его дожидается въ прихожей какой-то юноша, назвавшій себя Слоппи. Камердинеръ, явившійся съ докладомъ, приличнымъ образомъ запнулся, прежде чмъ выговорилъ это вульгарное имя, дабы показать, что онъ не далъ бы себ труда его повторить, если бы не настойчивость вышереченнаго юноши, и что если бы этотъ юноша не былъ лишенъ здраваго смысла и имлъ достаточно вкуса, чтобы унаслдовать какое-нибудь другое, боле благозвучное имя, онъ избавилъ бы отъ непріятныхъ ощущеній того, кто докладывалъ о немъ.

— Мистрисъ Боффинъ будетъ рада его видть, — сказалъ секретарь совершенно спокойно. — Просите.

Мистеръ Столпи, будучи приглашенъ войти, остановился у косяка дверей передъ секретаремъ, обнаруживъ на различныхъ частяхъ своей фигуры несмтное множество пуговицъ непонятнаго назначенія, приводящихъ въ недоумніе.

— Очень радъ васъ видть, — сказалъ Джонъ Роксмитъ привтливымъ тономъ. — Я васъ давно поджидалъ.

Слоппи объяснилъ, что онъ собирался придти раньше, но что сирота («нашъ Джонни», какъ онъ его называлъ) заболлъ, и онъ, Слоппи, ожидалъ, когда можно будетъ сообщить объ его выздоровленіи.

— Такъ, значитъ, онъ теперь здоровъ?

— Нтъ, — отвчалъ Слоппи.

Тутъ онъ сокрушенно покачалъ головой и сталъ объяснять, что, по его мннію, Джонни захватилъ болзнь отъ питомцевъ. Когда его спросили, что онъ хочетъ этимъ сказать, онъ объяснилъ, что болзнь выступила у Джонни по всему тлу, особенно на груди. Когда же его попросили объясниться точне, онъ сказалъ, что въ нкоторыхъ мстахъ сыпь такъ крупна, что ее сикспенсомъ не накроешь, и такъ красна, какъ самая яркая красная краска.

— Но пока она снаружи, сэръ, такъ еще большой бды нтъ, — прибавилъ мистеръ Слоппи. — Надо постараться, чтобъ она не ударилась въ нутро.

Джонъ Роксмитъ выразилъ надежду, что ребенку была оказана медицинская помощь.

— О, да! Его носили разъ къ доктору, — сказалъ Слоппи.

— Какую же болзнь опредлилъ докторъ? — спросилъ Роксмитъ.

По нкоторомъ размышленіи Слоппи отвчалъ, просвтлвъ:

— Онъ назвалъ ее какъ-то очень длинно.

Роксмитъ спросилъ, не корь ли.

— Нтъ, — сказалъ увренно Слоппи. — Нтъ, сэръ, гораздо длинне.

(Мистеръ Слоппи положительно гордился этимъ фактомъ и полагалъ, повидимому, что онъ длаетъ честь маленькому паціенту.)

— Мистрисъ Боффинъ будетъ огорчена, когда узнаетъ, — замтилъ мистеръ Роксмитъ.

— Мистрисъ Гигденъ такъ и говорила, сэръ, а потому и не извщала ее: все надялась, что нашъ Джонни скоро поправится.

— Но поправится ли онъ? — спросилъ Роксмитъ, быстро оборачиваясь къ посланному.

— Надо полагать, что поправится, если только сыпь не ударится въ нутро, — отвчалъ Слоппи.