Наш общий друг. Часть 2

Потомъ онъ прибавилъ, что Джонни ли захватилъ болзнь отъ питомцевъ, или питомцы отъ Джонни, только оба питомца разосланы по домамъ и тоже захворали. Потомъ сказалъ еще, что такъ какъ мистрисъ Гигденъ проводитъ теперь дни и ночи съ маленькимъ Джонни, не спуская его съ рукъ, то вся работа на катк обрушилась на него, на Слоппи, и потому тяжеленько приходилось ему все это время. Тутъ это невзрачное олицетвореніе доброты все просіяло при одномъ воспоминаніи, что и оно тоже на что-нибудь пригодилось.

— Прошлой ночью, — продолжалъ Слоппи, — когда я вертлъ колесо, мн казалось, что катокъ работаетъ точь-въ-точь такъ, какъ дышитъ нашъ Джонни. Началъ онъ славно, а потомъ, какъ покатился впередъ, — задрожалъ и зашатался. Потомъ покатился назадъ, загремлъ и словно какъ на сторону завалился, а потомъ опять пошелъ ровно. Такимъ манеромъ все и шло, и я-ужъ потомъ не могъ разобрать, что катокъ и что нашъ Джонни. Да и самъ Джонни наврядъ ли разбиралъ. Всякій разъ, какъ катокъ задрожитъ, онъ говоритъ: «Бабушка, мн душно!» а мистрисъ Гигденъ приподыметъ его у себя на колняхъ и скажетъ мн: «Постой чуточку, Слоппи», и вс мы вдругъ-стопъ, и такимъ манеромъ мы вс маршъ-маршъ…

Разсказывая все это, Слоппи безсознательно все больше таращилъ глаза и осклаблялся. А когда замолчалъ, то весь какъ-то съежился, удерживаясь отъ слезъ, и подъ предлогомъ, что ему стало жарко, обтеръ себ глаза обшлагомъ рукава, неловко вывернувъ руку.

— Ахъ, какое несчастіе! — проговорилъ мистеръ Роксмитъ. — Надо пойти разсказать мистрисъ Боффинъ. Побудьте здсь, Слоппи.

Слоппи остался и разсматривалъ узоры на бумажныхъ обояхъ, пока секретарь не вернулся вмст съ мистрисъ Боффинъ. Съ ними вошла еще одна молодая леди (миссъ Белла Вильферъ по имени), на которую «можно было больше заглядться, чмъ на самые дорогіе обои», подумалъ про себя мистеръ Слоппи.

— Ахъ мой бдненькій малютка Джонъ Гармонъ! — воскликнула мистрисъ Боффинъ.

— Правда ваша, сударыня! — подхватилъ сочувственно Слоппи.

— Неужели вы думаете, что онъ очень опасенъ? — спросила добродушная женщина съ неподдльнымъ огорченіемъ.

Отъ Слоппи требовали правды, но правду ему было непріятно сказать; поэтому онъ откинулъ назадъ голову, протяжно завылъ и закончилъ этотъ вой, отрывисто потянувъ воздухъ носомъ.

— До такой степени опасенъ? О Боже! — сказала мистрисъ Боффинъ. — И Бетти Гигденъ ничего не дала мн знать раньше!

— Она боялась, сударыня, — проговорилъ съ запинкой Слоппи.

— Чего же, Бога ради?

— Должно быть, боялась повредить нашему Джонни, — отвтилъ Слоппи съ грустной покорностью судьб. — Отъ болзни бываетъ много хлопотъ, много денегъ нужно бываетъ…

— Но какъ она могла подумать, что я пожалю чего-нибудь для милаго ребенка? — сказала мистрисъ Боффинъ.

— Нтъ, сударыня, этого она не думала, а, должно быть, такъ ужъ, по привычк боялась, какъ бы не повредить нашему Джонни: должно быть, хотла выправить его такъ, чтобы ни котъ, ни кошка не знали.

Слоппи зналъ, что говорилъ. Укрыться въ болзни, какъ это длаетъ животное, уползти подальше отъ всхъ глазъ, и, свернувшись гд-нибудь въ укромномъ мстечк, умереть, — стало инстинктомъ этой женщины. Схватить на руки больного ребенка такъ горячо любимаго, спрятать его отъ людей, какъ какого-нибудь преступника, отстранить отъ него всякую помощь, вс пособія, кром тхъ, какія ей могла внушить собственная ея нжность къ нему и собственное терпніе, — вотъ что составляло материнскую любовь по понятіямъ этой женщины, пуще всего боявшейся благотворительности рабочихъ домовъ.

— Бдное дитя! — сказала мистрисъ Боффинъ. — Ему нельзя тамъ оставаться… Что намъ длать, мистеръ Роксмитъ? Посовтуйте.

Онъ уже обдумалъ, что длать, и потому совщаніе было непродолжительно. Онъ все устроитъ въ полчаса (сказалъ онъ), и тогда вс они подутъ въ Бретфордъ.

— Пожалуйста возьмите и меня, — сказала Белла.

Согласно съ этимъ было приказано заложить большую карету, а пока ее закладывали, мистеру Слоппи былъ поданъ обдъ въ комнату секретаря, гд и сбылись вс его волшебныя грезы въ образ говядины, пива, бобовъ съ картофелемъ и пуддинга. Пуговицы его, благодаря этому, выступили передъ глазами публики рельефне прежняго, за исключеніемъ двухъ или трехъ у самаго пояса, скромно спрятавшихся въ складкахъ.

Пунктуально въ назначенный часъ явились и карета, и секретарь. Онъ слъ на козлы, а мистеръ Слоппи украсилъ собою запятки, и вс направились къ «Тремъ Сорокамъ», какъ и въ первый разъ. Тамъ мистрисъ Боффинъ и миссъ Белла вышли изъ экипажа и въ сопровожденіи секретаря пошли пшкомъ къ жилищу мистрисъ Гигденъ.