Наш общий друг. Часть 2

Когда въ лиц Брадлея произошла вышеописанная перемна, лицо Лиззи тоже измнилось: на немъ выразились гнвъ, отвращеніе и легкій оттнокъ страха. Она, однако, отвтила совершенно спокойно:

— Я не сомнваюсь, мистеръ Гедстонъ, что вы постили меня съ хорошимъ намреніемъ. Вы были такимъ добрымъ другомъ Чарли, что я не въ прав сомнваться въ васъ. Мн нечего отвтить Чарли, кром того, что помощь, противъ которой онъ такъ возстаетъ, я приняла прежде, чмъ онъ составилъ для меня свой планъ, или во всякомъ случа прежде, чмъ я узнала о немъ. Помощь была предложена въ самой деликатной форм, да кром того, были еще и другія важныя причины, не мене важныя, въ сущности, для самого Чарли, чмъ для меня. Вотъ все, что я имю сказать Чарли по этому длу.

Губы его задрожали и раскрылись при этихъ холодныхъ словахъ, совершенно устранявшихъ его и относившихся исключительно къ брату.

— Если бы Чарли самъ пришелъ ко мн, я бы сказала ему то же самое, — начала она опять, какъ бы дополняя свою мысль. — Я бы сказала ему, что мы съ Дженни очень довольны нашей учительницей. Она объясняетъ очень толково и замчательно терплива. Благодаря ей, мы за короткое время сдлали такіе успхи, что надемся скоро продолжать учиться одн. Чарли знаетъ толкъ въ школьномъ дл, и я сказала бы ему, чтобъ его успокоить, что наша учительница изъ отличнаго института.

— Я желалъ бы все-таки спросить, — заговорилъ опять Брадлей, медленно перемалывая во рту слова и выпуская ихъ какъ будто изъ заржавленной мельницы, — я желалъ бы спросить — надюсь, вы не оскорбитесь? — не согласитесь ли вы… Или нтъ: не спросить, а просто сказать вамъ, что мн хотлось бы имть возможность бывать у васъ съ вашимъ братомъ и предложить свои скромныя способности и свою опытность къ вашимъ услугамъ.

— Благодарю васъ, мистеръ Гедстонъ.

— Но я боюсь, — продолжалъ онъ, помолчавъ, мрачно глядя на Лиззи, не поднимавшую глазъ, и незамтно сжимая рукой сиднье своего стула, какъ будто хотлъ разломать его на куски, — но я боюсь, что мои покорныя услуги не будутъ благосклонно приняты вами.

Она не отвтила, и бдный, истерзанный Брадлей сидлъ передъ ней, борясь съ собою, подавленный муками страсти. Посл нсколькихъ мгновеній тягостнаго молчанія онъ досталъ изъ кармана платокъ и обтеръ себ лобъ и руки.

— Есть еще одна вещь, о которой я хотлъ бы съ вами поговорить; это самое важное изъ всего. Есть тутъ еще одна причина, одно личное, касающееся этого дла обстоятельство, котораго я вамъ еще не объяснялъ. Эта причина могла бы побудить васъ — я не говорю, что она наврно побудила бы, но могла бы, — могла бы побудить васъ измнить ваше ршеніе. Говорить о ней теперь неудобно. Не согласитесь ли вы, чтобы по этому предмету состоялось другое свиданіе?

— Съ Чарли, мистеръ Гедстонъ?

— Съ… Да, пожалуй, — поспшилъ онъ отвтить, перебивая себя. — Да! Пусть и онъ будетъ при этомъ… Итакъ, согласны вы на другое свиданіе при боле благопріятныхъ условіяхъ, прежде чмъ окончательно ршить вопросъ?

— Мн не ясно значеніе вашихъ словъ, мистеръ Гедстонъ, — сказала Лиззи, покачавъ головой.

— Ограничьте пока ихъ значеніе тмъ, что вы получите объясненіе при вторичномъ свиданіи, — отвчалъ онъ.

— Объясненіе чего, мистеръ Гедстонъ? Я, право, не понимаю.

— Вы… вы все узнаете въ слдующій разъ. — И вдругъ, въ порыв отчаянія, онъ сказалъ: — Пусть все пока остается какъ есть. Сегодня я не могу говоритъ: я точно скованъ злыми чарами. — И потомъ прибавилъ: «Доброй ночи!» такимъ голосомъ, какъ будто просилъ о пощад.

Онъ протянулъ ей руку. Когда она, съ замтной нершимостью, чтобъ не сказать съ неохотой, дотронулась до нея, по тлу его пробжала непонятная дрожь, и лицо его, мертвенно блдное, покривилось, точно отъ боли. Посл этого онъ ушелъ.

Кукольная швея сидла, не мняя позы и глядя на дверь, за которой онъ скрылся, пока Лиззи не отодвинула въ сторону ея рабочую скамью и не сла возл нея. Тогда, взглянувъ на подругу, какъ передъ тмъ она глядла на Гедстона и на дверь, миссъ Ренъ быстро и рзко вскинула голову, передернувъ подбородокъ, какъ она иногда это длала, откинулась на спинку стула, скрестила руки и заговорила:

— Гм… если онъ… я разумю, конечно, того, кто станетъ ухаживать за мной, когда придетъ время… если онъ будетъ такого же сорта господиномъ, то можетъ не утруждать себя понапрасну. Онъ не пригодится мн для побгушекъ и, вообще, ни для чего. Онъ этакъ, чего добраго, вспыхнетъ и на воздухъ взлетитъ.

— Ты, значитъ, постараешься отдлаться отъ него? — спросила Лиззи шутливо.

— Это не такъ-то легко, — отвтила миссъ Ренъ. — Онъ вдь одинъ не взлетитъ, а и меня утащитъ съ собой. Я знаю его штуки и повадки!

— Разв ты думаешь, что онъ захочетъ сдлать теб зло? — опять спросила Лиззи.

— Не то, чтобы непремнно захочетъ, мой другъ, а только когда запасъ пороху и фосфорныя спички лежатъ рядомъ въ сосдней комнат, такъ вдь это почти одно и то же, какъ если бы лежали около тебя.

— Загадочный человкъ, — проговорила задумчиво Лиззи.

— Я бы очень хотла, чтобы намъ съ тобой не довелось разгадывать эту загадку, — бойко отвчала миссъ Ренъ.