Наш общий друг. Часть 2

Обыкновеннымъ занятіемъ Лиззи, когда по вечерамъ он съ Дженни оставались одн, было расчесывать длинныя свтлорусыя кудри послдней. И теперь, пока двочка кончала работу, Лиззи развязала ленту, стягивавшую сзади ея чудные волосы, и они обильнымъ дождемъ упали на худенькія плечики, которыя сильно нуждались въ такомъ украшеніи.

— Оставь ихъ пока, душенька Лиззи, — сказала двочка. — Лучше поговоримъ: здсь, у камина, такъ уютно.

Съ этими словами она, въ свою очередь, распустила черные волосы своей старшей подруги, и они, собственной тяжестью, упали ей на грудь роскошною волной. Какъ будто сравнивая цвтъ волосъ и дивясь ихъ контрасту, Дженни двумя-тремя поворотами своихъ проворныхъ рукъ расположила ихъ такъ ловко, что, приложившись щекой къ одной изъ темныхъ прядей волосъ Лиззи, казалось, укрывалась отъ всего міра въ своихъ собственныхъ густыхъ кудряхъ, между тмъ какъ лицо и лобъ Лиззи оставались совершенно открытыми передъ яркимъ свтомъ камина.

— Поговоримъ, — сказала Дженни, — поговоримъ о мистер Юджин Рейборн.

Что-то блеснуло сквозь русые волосы, лежавшіе на черныхъ волосахъ, и если то была не звздочка, — а звздочки вдь не могутъ тамъ быть, — то ужъ, конечно, человческій глазъ, а если глазъ, то чей же, какъ не глазокъ миссъ Ренъ, ясный и сторожкій, какъ глазокъ той птички, имя которой она присвоила себ.

— Почему же непремнно о мистер Рейборн? — спросила въ отвтъ Лиззи.

— Ни по какой иной причин, какъ только потому, что я такъ хочу… Не знаешь ты, онъ богатъ?

— Нтъ, не богатъ.

— Такъ значитъ бденъ?

— Да, я думаю, бденъ для джентльмена.

— Ахъ да, вдь и правда: онъ джентльменъ. Не нашего поля ягода, — вдь не нашего?

Лиззи покачала головой, задумчиво и грустно, и тихимъ голосомъ отвтила:

— Нтъ, о нтъ!

Дженни сидла, крпко прижавшись къ подруг, обнимая ее за талію одной рукой. Потихоньку работая одной рукой, она улучила удобный моментъ, чтобъ незамтно сдуть свои волосы въ томъ мст, гд они легли ей на лицо, и изъ-подъ пордвшей ихъ тни ея зоркій глазокъ блеснулъ еще ярче и, казалось, сдлался еще наблюдательне.

— Когда мой явится на сцену, то онъ не будетъ джентльменомъ, а не то я скоро попрошу его убраться, откуда онъ пришелъ. Впрочемъ мой вдь не мистеръ Рейборнъ: этого я не плнила. Желала бы я знать, плнилъ ли его кто-нибудь, Лиззи?

— Очень вроятно.

— Ты думаешь?.. Кто бы такая могла это быть?

— Неужели такъ трудно поврить, что какая-нибудь знатная дама влюбилась въ него и что онъ тоже ее любитъ?

— Можетъ быть. Не знаю… А что бы ты, Лиззи, сказала о немъ, если бы ты была знатная дама?

— Я — знатная дама? — повторила она смясь. — Что за фантазія!

— Ничего, пусть будетъ фантазія, а все-таки скажи для примра.

— Я — знатная дама! Я бдная двушка, работавшая веслами на рк съ такимъ же бднякомъ — отцомъ! Я отвезла моего бднаго отца на рку и возвратилась съ нимъ домой въ ту ночь, когда увидала его въ первый разъ. Я до того оробла отъ его взгляда, что встала и вышла изъ комнаты…

«Онъ однако взглянулъ на тебя еще въ ту ночь, хоть ты была и не знатная дама», подумала миссъ Ренъ.

— Я — знатная дама! — продолжала Лиззи тихимъ, подавленнымъ голосомъ, не отводя глазъ отъ огня. — Я — знатная дама, когда съ могилы моего отца даже еще не смыто незаслуженное пятно подозрнія и когда онъ самъ старается очистить его память изъ участія ко мн. Я — знатная дама! Вотъ придумала!

— Пусть это будетъ только фантазія, — не все ли равно? — подстрекала миссъ Ренъ.

— Слишкомъ смло, Дженни, моя дорогая, слишкомъ ужъ смло! Мои мечты не залетаютъ такъ высоко.

Тускло горвшее пламя вдругъ вспыхнуло и освтило ея улыбку, покорную и печальную.

— Ну, пусъ я просто капризничаю, Лиззи. Все равно, меня надо утшить: разв ты не знаешь, что я — такая, какъ я есть, слабая, больная малютка, — весь день сегодня билась съ моимъ негоднымъ ребенкомъ? Погляди же въ огонь: мн хочется послушать твою сказку, ту, какую ты разсказывала, когда жила въ томъ скучномъ старомъ дом, что былъ когда-то мельницей. Загляни вонъ туда… Какъ это ты называла, когда предсказывала судьбу своему брату, котораго, въ скобкахъ сказать, я не очень-то жалую.

— Въ ямку подъ огнемъ?

— Да, да! Ты отыщешь тамъ леди, о которой мы говорили, — я знаю.

— Гораздо легче, конечно, чмъ я, могла бы сдлать леди изъ такого матеріала, какъ я.

Быстрый глазокъ внимательно блеснулъ снизу вверхъ на задумчивое лицо, грустно склонившееся надъ огнемъ.

— Ну что жъ, нашли мы нашу знатную даму?

Лиззи кивнула головой и спросила:

— Она должна быть богата?

— Ей не мшаетъ быть богатой, я думаю, потому что онъ бденъ.

— Ну, такъ она богата… Она должна быть красавицей?

— Такъ какъ ты красавица, Лиззи, то пусть ужъ и она будетъ красавица.

— Она очень красива.

— Что же она думаетъ о немъ? — спросила Дженни тихимъ голосомъ, зорко слдя, въ и ступившую паузу, за лицомъ, глядвшимъ въ огонь.

— Она рада, рада быть богатой, чтобы онъ ни въ чемъ не нуждался. Она рада, рада быть красавицей, чтобъ онъ могъ гордиться ею. Ея бдное сердце…

— Что? Бдное сердце? — переспросила миссъ Ренъ.