Наш общий друг. Часть 2

Манерой держать себя онъ положительно походилъ на моряка. У него и руки были матросскія, только, пожалуй, для матроса черезчуръ нжныя. Плезантъ хорошо распознавала матросовъ по виду, и потому сейчасъ же замтила, какъ тонка и гладка была кожа на этихъ рукахъ несмотря на сильный загаръ, какъ замтила и то, что он очень ловки и гибки: для этого ей довольно было взглянуть, какъ онъ, небрежно опустившись на стулъ и положивъ лвую руку поперекъ лвой ноги немного повыше колна, свободнымъ жестомъ перекинулъ правую руку за спинку стула, свсивъ ея согнутую, полуоткрытую кисть, какъ будто онъ только что выпустилъ изъ нея веревку.

— Вы не ищете ли квартиры со столомъ? — спросила миссъ Плезантъ, становясь въ наблюдательную позицію по другую сторону камина.

— Я еще не знаю хорошенько, чего я ищу, — отвтилъ незнакомецъ.

— Можетъ быть, вамъ нужна закладная лавка?

— Нтъ.

— Нтъ, — согласилась Плезантъ, — вы слишкомъ прилично одты… Но если вамъ надо, то, здсь вы найдете и то, и другое.

— Да, да, я знаю, — сказалъ незнакомецъ, окинувъ взглядомъ комнату. — Я здсь уже бывалъ раньше.

— Вы, можетъ быть, заложили здсь что-нибудь изъ вещей? — спросила Плезантъ, имя въ виду капиталъ и проценты.

— Нтъ.

Онъ покачалъ головой.

— А квартиры вы здсь не снимали?

— Нтъ.

— Зачмъ же вы сюда приходили въ т разы? Я что-то васъ не припомню.

— Вроятно, не припомните. Я стоялъ только у двери разъ вечеромъ, вонъ на той, нижней ступеньк, пока мой товарищъ матросъ заходилъ переговорить съ вашимъ отцомъ. Я очень хорошо запомнилъ это мсто.

Онъ съ любопытствомъ осмотрлся кругомъ.

— Давно это было?

— Да, давненько-таки, когда я воротился изъ своего послдняго плаванія.

— Значитъ, теперь вы не были въ мор.

— Нтъ, не былъ. Съ того времени я работалъ на берегу.

— То-то у васъ руки такія.

Брошеннымъ на нее пристальнымъ взглядомъ, быстро скользнувшей улыбкой и перемной позы незнакомецъ далъ ей понять, что видитъ ее насквозь.

— Вы очень наблюдательны, — сказалъ онъ. — Да, я давно не былъ въ мор, и этимъ объясняется, конечно, что у меня такія гладкія руки.

Плезантъ встревожилъ его взглядъ, и она посмотрла на него подозрительно. И эта перемна позы, хоть и быстрая, но спокойная и свободная манера, съ какою онъ, минуту спустя, снова принялъ прежнее положеніе, изобличали сознаніе своей силы — сознаніе, которое, повидимому, желали скрыть, но которое тмъ не мене было очень внушительно.

— Вашъ отецъ скоро вернется? — спросилъ онъ, помолчавъ.

— Не знаю. Не могу сказать.

— Когда я спросилъ васъ о немъ, вы мн отвтили, что онъ дома. Значитъ, онъ только что вышелъ?

— Я думала, что онъ уже пришелъ, — объяснила миссъ Плезантъ.

— Ага! вы думали, что онъ уже пришелъ. Слдовательно, его уже давно нтъ дома. Гд же онъ?

— Я васъ не стану обманывать. Онъ на рк.

— За старой работой? — спросилъ незнакомецъ.

— Я не понимаю, что вы хотите сказать, — проговорила Плезантъ, насторожившись. — Да чего вамъ наконецъ надо отъ насъ?

— Мн незачмъ вредить вашему отцу. Мн незачмъ уврять васъ, что я и не могъ бы повредить ему, если бы даже хотлъ. Мн нужно только поговорить съ нимъ. Вдь въ этомъ нтъ большой бды, не такъ ли? Отъ васъ секретовъ не будетъ: вы будете присутствовать при нашемъ разговор. И… однимъ словомъ, миссъ Плезантъ, вамъ нечмъ отъ меня поживиться. Я вамъ не пригожусь ни какъ закладчикъ, ни какъ квартирантъ со столомъ. Ясне говоря, я не по вашей части, если считать на сикспенсы и полупенсы. Отбросьте эту мысль, и тогда мы, я надюсь, поладимъ.

— Но вдь вы морякъ? — настаивала Плезантъ, какъ будто это было достаточной причиной для его пригодности къ чему-нибудь по «ея части».

— И да, и нтъ. Былъ морякомъ, и опять могу быть. Но все-таки я не по вашей части. Поврите вы мн наконецъ?

Разговоръ достигъ того критическаго момента, который могъ вполн оправдать разстройство прически у дамы разряда миссъ Плезантъ. Прическа ея дйствительно пришла въ разстройство, и она принялась закручивать волосы, глядя исподлобья на своего собесдника. Разглядывая по статьямъ его поношенный костюмъ моряка, видавшій непогоду, она отмтила мысленно: за поясомъ большой ножъ въ ножнахъ, готовый для самозащиты въ случа надобности, висящій на ше свистокъ, и короткая, суковатая дубинка съ тяжелымъ набалдашникомъ, торчащимъ изъ кармана верхней куртки. Онъ сидлъ спокойно и спокойно смотрлъ на нее, но, при наличности такихъ добавленій и при обиліи щетинистыхъ, мочальнаго цвта волосъ на голов и такихъ же бакенбардъ, онъ имлъ довольно устрашающій видъ.

— Поврите вы мн наконецъ? — спросилъ онъ опять.

Плезантъ отвтила нмымъ, отрывистымъ кивкомъ. Онъ закрпилъ ея отвтъ такимъ же кивкомъ, потомъ поднялся на ноги, скрестилъ руки и сталъ передъ каминомъ, глядя въ огонь. Она же осталась стоять, какъ стояла: съ боку камина, прислонившись къ наличнику плечомъ и тоже скрестивъ руки.

— Итакъ, будемъ дожидаться вашего отца… Разскажите-ка мн, чтобы сократить время ожиданія, много ли народу грабятъ и убиваютъ на рк?

— Нтъ, не много, — сказала Плезантъ.

— Никогда не случается?

— Говорятъ, будто пошаливаютъ около Ратклиффа и Ваппинга. Но сколько въ этомъ правды — трудно сказать.