Наш общий друг. Часть 2

— Длаетъ! — повторилъ Брадлей гнвно. — Я стоялъ передъ нимъ лицомъ къ лицу: онъ бросилъ меня въ грязь своего презрнія и наступилъ на меня. Почему? — Потому, что онъ заране торжествовалъ, зная, что мн заготовлено къ ныншнему дню.

— Ахъ, мистеръ Гедстонъ, вы говорите въ состояніи невмняемости!

— Въ полномъ ум. Я хорошо знаю, что говорю… Теперь я все сказалъ. И помните: я никому не грозилъ, я только показалъ вамъ, какъ обстоитъ дло, какъ оно обстоитъ до сихъ поръ.

Въ эту минуту показался Чарли. Она кинулась къ нему и взяла его подъ руку. Брадлей пошелъ за ней и положилъ свою тяжелую руку на другое плечо мальчика.

— Гексамъ, я иду домой. Мн надо пройтись одному. Я ни съ кмъ не могу теперь говорить; я пойду и запрусь въ своей комнат. Дайте мн уйти на полчаса раньше и не тревожьте меня, когда вернетесь. Утромъ вы застанете меня за работой, какъ всегда.

Онъ стиснулъ руки и, испустивъ отрывистый, нечеловческій вопль, пошелъ своею дорогой. Брать и сестра остались одни на безлюдномъ кладбищ. Они смотрли другъ на друга при свт фонаря. Лицо мальчика потемнло, и онъ грубо сказалъ:

— Что это значитъ? Что ты сдлала моему лучшему другу? Скоре — всю правду!

— Чарли! — взмолилась сестра, — не говори со мной такимъ тономъ!

— Я не въ такомъ настроеніи, чтобы разбирать и взвшивать слова, — отвтилъ онъ рзко. — Говори: что ты тутъ натворила? Отчего мистеръ Гедстонъ ушелъ отъ насъ такимъ образомъ?

— Онъ просилъ меня… ты самъ знаешь, Чарли… онъ просилъ меня быть его женой.

— Ну? — перебилъ мальчикъ нетерпливо.

— И я должна была отвтить ему, что я не могу.

— Должна была отвтить! — повторилъ онъ сквозь зубы и грубо оттолкнулъ ее. — Должна была — скажите пожалуйста! Да знаешь ли ты, что онъ стоить пятидесяти такихъ, какъ ты?

— Очень можетъ быть, Чарли. Но все-таки я не могу выйти за него.

— Ты врно хочешь сказать, что ты не стоишь его, не можешь его оцнить и сама это сознаешь?

— Я хочу сказать, что онъ мн не нравится и что я никогда не выйду за него.

— Однако ты примрная сестра, ей-Богу! — проговорилъ язвительно брать. — Олицетворенное безкорыстіе, можно сказать! Такъ значить всмъ моимъ стараніямъ забыть прошлое, выйти въ люди и тебя вытащить за собой такъ и пропадать по милости твоихъ глупыхъ причудъ? Такъ, что ли?

— Я не хочу упрекать тебя, Чарли.

— Слышите, что она говорить! — вскрикнулъ мальчикъ, озираясь кругомъ, точно онъ искалъ свидтелей въ обступавшей ихъ темнот: она не хочетъ меня упрекать! Бьется изо всхъ силъ, чтобы разрушить и мое, и свое счастье, и не хочетъ меня упрекать!.. Ты эдакъ, чего добраго, скажешь, что не хочешь упрекать мистера Гедстона за то, что онъ спустился изъ сферы, которую онъ украшаетъ собой, спустился къ твоимъ ногамъ для того, чтобы ты, ты оттолкнула его!

— Нтъ, Чарли. Я только скажу теб, какъ сказала и ему самому, что благодарна ему за его любовь, но жалю, зачмъ такъ случилось, и надюсь, что онъ сдлаетъ лучшій выборъ и будетъ счастливъ съ другой.

Очерстввшее сердце мальчика немного смягчилось, когда онъ взглянулъ на нее, терпливую маленькую няню его младенческихъ лть, терпливую подругу, наставницу и заступницу его отрочества, сестру, забывшую о себ и столько для него сдлавшую. Онъ взялъ ее подъ руку, и голосъ его былъ почти нженъ, когда онъ сказалъ:

— Ну полно, Лиззи, что намъ ссориться? Будемъ разсудительны: давай потолкуемъ, какъ брать съ сестрой. Согласна ты меня выслушать?

— О, Чарли, — проговорила она сквозь дрожавшія въ голос слезы, — разв я когда-нибудь не слушаю тебя? И сколько горькаго приходится мн слышать!..

— Я очень объ этомъ жалю. Право, Лиззи, — искренно жалю. Но ты сама выводишь меня изъ себя… Ну, слушай же: мистеръ Гедстонъ глубоко теб преданъ. Онъ говорилъ мн совершенно серьезно, что онъ не узнаетъ себя съ той минуты, какъ я познакомилъ его съ тобой. Вотъ теб доказательство: миссъ Пичеръ, наша школьная учительница, молоденькая, хорошенькая и все такое, страшно влюблена въ него — вс это знаютъ, — а онъ даже и не смотритъ на нее, не хочетъ и слышать о ней: значитъ привязанность его къ теб совершенно безкорыстна, не такъ ли? Ему было бы во всхъ отношеніяхъ выгодне жениться на миссъ Пичеръ. Женясь же на теб, онъ никакой выгоды не получаетъ, — вдь никакой?

— Никакой, Богу извстно.

— Прекрасно, — продолжалъ Чарли, — вотъ ужъ и есть кое-что въ его пользу, а это очень важно… Теперь обо мн. Мистеръ Гедстонъ всегда старался меня выдвинуть, и отъ него зависитъ многое. Сдлавшись моимъ зятемъ, онъ не меньше, но еще больше заботился бы о моихъ успхахъ. Подумай только: мистеръ Гедстонъ приходитъ ко мн съ самымъ лестнымъ для меня довріемъ. Онъ говоритъ мн: «Я надюсь, что мой бракъ съ вашей сестрой будетъ вамъ по сердцу, Гексамъ, и, я думаю, окажется небезвыгоднымъ для васъ». Я отвчаю: «Ничему на свт я не обрадовался бы такъ искренно, какъ этому, мистеръ Гедстонъ». Онъ говоритъ на это: «Такъ значитъ я могу положиться на вашу дружбу, Гексамъ, я могу разсчитывать, что вы замолвите за меня словечко вашей сестр?» А я говорю: «Конечно, мистеръ Гедстонъ, тмъ боле, что я имю большое на нее вліяніе». Вдь это правда, Лиззи?