Наше худшее Рождество

— Да. И еще… — Саманта замялась. — Я очень сочувствую вам из-за потери отца. Это правда. Мне жаль, что сейчас вам приходится переживать непростые времена.

— Такова жизнь, верно? Похожа на эту дорогу — кочки и выбоины. Того и гляди повредишь колесо.

Броди вздохнул и съехал с обочины.

— Кинлевен прекрасен. Захватывающий пейзаж. Вы обязательно добьетесь успеха, Броди. А теперь расскажите мне об оленях, не терпится их увидеть. Как они у вас появились?

— Папа привез их в поместье около тридцати лет назад. — Он сбросил скорость, увидев на дороге лед. — Сначала было непросто, но отец не сдавался, разговаривал со знающими людьми, к тому же наш ветеринар оказался отличным специалистом, любящим свое дело. Олени хорошо адаптируются к климату Шотландии. Мы с Кирсти выросли рядом с ними. Всю мою жизнь у нас было стадо оленей. Кирсти никогда не думала уезжать из дома. Она получила профессию ветеринарной медсестры и несколько лет назад вернулась сюда. Она старается как можно больше времени проводить с животными.

— Должно быть, ей непросто дается домашняя работа.

— Да, и это серьезная проблема. Она любит бывать на природе. Я говорил ей, что мы открываем семейное дело и всем придется заниматься тем, что необходимо.

— Кто же следит за оленями, когда Кирсти занята в доме?

— У нас есть Джеймс. Он вышел на пенсию и уехал после кончины жены из города. Еще иногда приезжают волонтеры.

— В гости?

— Не совсем. Отец временами читал лекции в местных школах, иногда брал с собой оленей — двух самых смирных. Вообще переправлять куда-то оленей довольно хлопотно.

— Но можно организовать какие-то развлечения с ними здесь. — Саманта залюбовалась искрящимся на солнце снегом на обочине. — Представьте, что мы едем по этой дороге на санях, запряженных оленями.

— Я не только могу представить, я это делал. Значит, одобряете? — Он подмигнул ей и улыбнулся. — К сожалению, все не так романтично, как кажется со стороны. Особенно для того, кто все организует. Олени бывают чертовски упрямы. Они не понимают, что воплощают чью-то мечту, и заставить их порой невозможно.

— Мне не понять, — улыбнулась Саманта. — Я выросла и жила в городе, опыта общения с животными у меня, прямо скажем, почти нет. А уж с оленями в детстве я вообще не встречалась.

— Вы всегда жили в городе?

— Да, сначала в Нью-Йорке, потом в Бостоне.

— А Элла?

— Они с Майклом переехали в маленький городок в Коннектикуте. У них очень симпатичный дом, расположенный прямо у воды. — По ее тону могло показаться, что она завидовала. Впрочем, так и было. — Майкл был очень известным юристом с офисом на Манхэттене, но потом встретил Эллу, и они вместе решили, что хотят другой жизни.

— Раз они так единодушны, то непременно будут счастливы в Коннектикуте. Вы часто видитесь?

— О да, я доезжаю всего за два часа на машине. Поэтому раз в несколько недель в пятницу вечером складываю в сумку рабочие материалы и отправляюсь к ним на выходные. — На текущем этапе жизни для Саманты так выглядело семейное счастье. — А вы жили в Лондоне?

— В основном. Но ездил на несколько недель в командировки в Бостон. Потом умер отец, и я вернулся домой, чтобы помогать маме и Кирсти. Изначально думал уехать вскоре после похорон, но понял, что они без меня не справятся.

— Вы имеете в виду финансово?

— Не только. — Броди вновь съехал с дороги и остановился. — Теперь пойдем пешком.

Саманта не без удовольствия вышла и захлопнула дверцу автомобиля.

— Сначала олени?

— Да. Прогуляемся немного по лесу, потом поднимемся на вершину холма — оттуда открывается замечательный вид на все поместье. Я очень хочу, чтобы вы это увидели. Увидели всё.

Они надели походные ботинки, застегнули пуховики, взяли рюкзаки и зашагали вверх по узкой тропинке.

Воздух был хрустально чистым и очень холодным. Саманта почувствовала, как замерзает лицо, и выдыхала она теперь клубы пара.

Шаги Броди были значительно шире, поэтому вскоре она отстала, что давало возможность любоваться широкими плечами и растрепанными темными волосами.

Саманта смутилась и поспешила отвести взгляд.

— Для чего этот забор? От незваных гостей?

Броди развернулся и подождал, пока она подойдет ближе.

— Чтобы дикие лоси не заходили на эту часть леса. Слишком большое стадо — угроза уничтожения деревьев. Лес должен восстанавливаться. Мы не пускаем лосей туда, где посадили молодые деревья. — Он поднял голову и посмотрел сквозь ветви на небо. — Две тысячи лет назад на этой территории был Каледонский лес: дубы, березы, осины, рябины, можжевельник и сосны. Сейчас трудно себе такое представить.

Саманта вытащила шапку из рюкзака.

— Но вы пытаетесь его восстановить.

— Мы принимаем участие в большом проекте по восстановлению лесов. Это не только деревья, но и вся экосистема. Виноваты в его уничтожении не только лоси. Много вырубили из-за растущего спроса на древесину и под нужды сельского хозяйства. Мы высаживаем только те виды деревьев, которые исторически росли в этих местах, и удаляем привезенные из других регионов. Местные жители проявляют большой интерес, так что у нас немало волонтеров.