Наши в ТАССе

– Не верю! – засердился Медведев. – Да не бываете вы в магазинах! Нету этого масла! Нечего о нём и писать.

И загнал заметку в брак.

16 марта

Машбюро.

Я диктую отредактированную статью Тамаре, жене Медведева.

Молча вошёл Иванов, зам главного редактора.

Тамара наклонилась ко мне. Прошептала:

– Толь, а почему начальство не здоровается?

– В этом его отличие от подчинённых. Просто так задумано на небесах…

– Да-а… А мы тебе невесту нашли. Богатая. Три комнаты…

Я вскочил, рванул к выходу. Пристально смотрю за дверь:

– Так где она?

– Вернись. Посиди, допечатаю… Двадцать лет. Очень хочет замуж. В спортредакции она. Про тебя мы ей ещё не говорили.

– Ничего. Как увидит меня – сразу остынет.

Из коридорной будки говорю с Надеждой.

Подбегает Новиков:

– На выход к Беляеву!

Захожу к Беляеву.

Рядом с ним сидит вологодский корреспондент Сыроежкин. Листают его папку.

Увидев меня, Беляев побагровел:

– За такую правку автор хочет дать тебе по шее!

Смотрю на Сыроежкина. У Сыроежкина извинительно- испуганный вид.

Беляев щёлкнул ногтем по заметке о вологодском масле:

– Кто так правит? Ты не знаешь законов элементарной правки!

– Эту информацию Медведев забраковал! О чём речь?

– Я не о стиле. Тут ничего… Ты не знаешь корректорских знаков. Речь о технической стороне дела. Есть же обводки… Здесь выброшен кусок, линия не доведена. Как тебя печатают машинистки? Вот скажу, чтоб вообще не печатали!

– О способностях журналиста вы судите по почерку?

– Вот будет аттестационная комиссия. Нарвёшься! Выгонят! Иди… Трудно убеждаемый товарищ. С тобой не договориться.

– Уж измучились… Не знаете, к чему и придраться.

Я возвращаюсь в будку к прерванному разговору с Надеждой.

– Ну, – говорю, – снова ты, красавица всех времён и народов, намылилась в ресторан? Что? Приоделась?

– Наоборот. Разделась.

– Знаешь чем нас, мужиков, брать.

17 марта

Ещё одна болтушка появилась у нас в редакции. Милица Панченко. С красным одутловатым лицом.

– Проснулась в восемь пятнадцать, – докладывает она Марутову. – Думаю, посплю ещё… И опоздала на работу.

– Ко дню рождения, – обещает Марутов, – я подарю вам второй будильник.

– Не поможет. Мне надо такую кровать, чтоб в нужную минуту переворачивалась, сбрасывала меня на пол.

18 марта

Молчанов размечтался:

– Хорошо бы Медведеву работать в бюро похоронных услуг. Он бы рьяно всех хоронил. Не пропустил бы подпись на венке «Дорогому мужу от любимой жены». А может, и пропустил бы, не догадайся, что надо писать «от любящей». А я красиво умею писать. Хорошо бы с ним саукались. Мало пришлось бы писать. Он бы всё гробил.

19 марта

Едва Медведев переступил порожек, Калистратов, подтягивая штанишки, вскочил с докладом:

– Александр Иванович! Звоню я в Баку и спрашиваю, как ведут себя наши уважаемые представители Фадеичев и Селивёрстов. Выехали они срочно туда по случаю 50-летия АЗТАГа. Мне ответили: «По пятнадцать человек сели в каждую легковую машину. В данную минуту кортеж движется по улицам Баку. Осматривают город». Я не спросил, есть ли милиционеры по бокам на мотоциклах.

– Конечно! – кивает Медведев. – Фадеичев так не поедет.

Калистратов продолжает рапорт:

– Мне сказали: «Бочки с коньяком уже на столах. Но сегодня скромненько. Основное празднество завтра. Отключаем все телетайпы и начинаем торжество. Просьба не беспокоить!»

Медведев доволен:

– Пусть Новиков – он курирует Аэрофлот – достаёт билеты и езжайте!

Татьяна тут же сориентировалась:

– Я возьму Марсика!

Я закопытился:

– Не надо. Там своих собак хватает.

– Это ещё не всё! – бросает Сева. – Говорил с Тбилиси. Ни-ко-го! Все слиняли на праздник в Баку. Остался один человек, и тот Воробейчик.

Вошёл какой-то тип, плюхнулся в кресло у стола Медведева и травит анекдот:

– Едут звери в поезде. Заяц нудно играет на скрипке. Лиса: «Перестань! А то я перегрызу тебе горло». – «Пойдём объяснимся в тамбуре». Через минуту заяц небрежно бросает шкуру лисы к лапам зверья: «Ну, кому ещё не нравится моя игра?» За короткое время заяц принёс из тамбура шкуры волка, медведя. Все притихли. Заяц пиликает. Из-за двери высовывается голова льва: «Ну, кому ещё не нравится игра моего аспиранта?»

Звонит Надежда:

– Я, наверно, не приду сегодня. Миша пригласил всех девочек редакции на просмотр фильма «Ночной ковбой».

– Что, без тебя не просмотрят?

– Он не пойдёт на обычном экране. Пойми… Я пойду, да?

– Да иди ты ко всем чертям! – в злости швырнул я трубку.

Через минуту она перезвонила:

– Завтра приходить?

– Как штык!

– А сегодня я схожу в кино. Ладно?

– Иди с Богом и ни с кем другим.

Мне грустно.

Крыша рыдает капелью.

Я побрёл по магазинам пополнить свои пищевые закрома.

Купил пятнадцать пачек пшеничной каши и клинский огурец. Его длина сорок сантиметров.

20 марта, суббота

Я стирал брюки, когда пришла Надежда.

– Ты, кума, на двенадцать минут пришла раньше времени. Не ломай график.

– На фиг этот график! Скажи, ну ты осознал свою ошибку, что трубку нельзя бросать?

– Она ещё отчитывает? Дай достираю… Ты рано обозначилась.

– Могу уйти! – Она сделала шаг назад. К двери.

– Ну да! Садись на диван.