Наследник своенравной магии

Батист проводил чужака до дверей и наружу. Скорее всего, повар проследует за мистером Эйди всю дорогу до лодки и сделает вид, будто это из вежливости, а не из недоверия.

Хюльда, тихо ступая, спустилась по лестнице.

– Не думаю, что нам нужно волноваться из-за него. Ты слышал?

Взгляд Мерритта оставался прикован к входной двери.

– Бо́льшую часть. Но все равно расскажи.

Она рассказала, и, пусть она и верила, что мистер Эйди уже покинул их историю, напряжение из-за этой встречи так и не покинуло плеч Мерритта.

* * *

На следующее утро спозаранку прибыл Гиффорд – терзать Мерритта очередными эссе о магии. Одно из них было написано в 1400-х. На нем был костюм, который, казалось, вышел из той же эпохи, хотя неплохо сохранился, а волосы были зализаны на один бок.

– Как славно, – сказал Мерритт, приглашая Гиффорда в гостиную. Требовалась смена пейзажа, как ему казалось, хотя бордовые шторы и обои цвета лесной зелени являли собой не то чтобы жизнерадостное сочетание. Возможно, сюда бы, скорее, подошло что-то персиковое и кремовое, но он знал, что у Хюльды уже свои планы на эту комнату. Он подавил зевок, прежде чем опуститься в кресло, хотя, по правде, был рад приезду Гиффорда. Не только потому, что надеялся, будто им удастся обнаружить что-то полезное для него, но и потому, что хотел отвлечься от мыслей о детективе, обнюхивающем Хюльдины юбки.

– А они об общении? – осмеливался надеяться он.

– О да, – Гиффорд расположился на диване и открыл свой портфель. – Я пометил то, что счел наиболее полезным, а остальное оставлю вам для самостоятельного изучения.

Мерритт кивнул:

– Я это ценю. – Он и правда прочитал предыдущие эссе и статьи, но пусть он теперь знал гораздо больше о своих способностях в теоретическом плане, применять их на практике он мог ничуть не лучше, чем прежде.

– Это вот, – Гиффорд достал копию древнего документа, – выдвигает гипотезу о том, что существует заклятье, которое не только позволяет человеку говорить с насекомыми, но также дает возможность контролировать их. Разве это не удивительно?

Мерритт попытался представить себе, что бы он мог сделать с армией жуков или, может, бабочек.

– Пожалуй… А это подтвердили?

– Ну, ученые – нет, – он пролистал страницы. – Это довольно печально, на самом деле. Если бы только была магия, позволяющая нам путешествовать во времени! Как потрясающе было бы вернуться в пятнадцатый век и увидеть магию во всей ее мощи. Чему бы мы могли научиться!

Мерритт усмехнулся.

– Немногому бы вы научились, доберись до вас чума.

– А, ну на нее я бы на век опоздал. – Он отложил это эссе и взял другое. – По крайней мере, на большую эпидемию. Но… – он поднял один листок, и Мерритт смог заметить, что он подчеркнул так много абзацев желтым карандашом, что быстрее будет прочитать, что он не пометил, чем наоборот. – Теория о личной привязанности магии всплывает еще и вот здесь.

Мерритт подался вперед.

– Не напомните, что это?

– Идея, что некая способность напрямую связана с чем-то в человеке, обычно с нематериальным.

Мерритт подумал об этом.

– Это как когда вы предположили, что мои охранные чары привязаны к моим защитным инстинктам.

Гиффорд просиял.

– Да! Именно. – Он продолжил читать невероятно многословный отрывок об этом, из чего Мерритт понял около семидесяти процентов. Если бы этому ученому платили за каждое слово, как самому Мерритту за его газетные статьи, тот стал бы миллионером.

– Итак, – смена тона Гиффорда означала конец его чтению, – нам, возможно, всего лишь нужно понять, к чему привязано ваше общение. Я думаю, его рассуждения о том, что существует постоянная связь, абсолютно верны. Охранные чары, защитные инстинкты. Они подходят друг к другу, как два кусочка пазла. Общение может быть связано с речью, коммуникацией или… – он почесал висок. – Ну, мы подумаем об этом. А хаократия может быть привязана к чистоплотности, например, или даже к гневу.

Мерритт фыркнул.

– Прошу прощения?

– Не к гневу, – ответил он, глядя в окно.

Снаружи шевелились опавшие листья. Как будто почуяв его внимание, кто-то – по ощущениям, заяц, – прошептал: «Слушай. Замри. Слушай».

– Я был бы экспертом в хаократии, будь это так.

– О боже, – отложив бумаги, Гиффорд всем телом развернулся к нему. – Надеюсь, ничего серьезного.

Мерритт налепил на лицо улыбку.

– О, нет. Просто семейные дела. Вы же знаете, как они могут выводить из себя.

– А, да. – Он залез в свой портфель и достал градусник. – Я подумал, однако, что было бы интересно снять с вас кое-какие показания, как в состоянии покоя, так и во время применения чар… если вы сможете, конечно. Вы не против?

Мерритт вздохнул.

– Конечно. – Сев прямо, он оправил жилет. – Все, что вам нужно.

* * *