Национальность – одессит (СИ)

Погрузка пассажиров началась в пять часов вечера. Производилась в Карантинной гавани, которая не пострадала от пожара. Во время беспорядков в порту начальник Карантинного округа доктор Дамаскин разместил находившуюся в его подчинении роту стражников с оружием в тех местах, где можно было проникнуть на подведомственную ему территорию, и отдал приказ стрелять на поражение, как в случае попытки нарушить карантин. Служба в этом подразделении приносила, кроме хорошего жалованья, разные льготы и побочные доходы, поэтому стражникам плевать было на революцию. Стрелять им не пришлось. Поняв, что цацкаться с ними не будут, грабители решили не связываться.

Паломничество на Афон и Иерусалим хорошо налажено. В Одессе этим занимаются подворья афонских русских монастырей Андреевского, Ильинского и Пантелеймоновского. Они предоставляют путешественникам приют и пропитание бесплатно, то есть, кто сколько может пожертвовать, выправляют заграничные паспорта, помогают с покупкой билетов, сопровождают буквально до борта парохода. К моему приезду паломников в гавани набралось не меньше сотни. Были целые семьи с маленькими детьми.

Павлин высадил меня возле временного погранично-таможенному пункту, расположившемуся под полотняными навесами рядом с пароходом «Россия». Я попрощался с кучером, подарив червонец на дорогу. Павлин собирался за время моего отсутствия перевезти в Одессу свою семью из деревни. В предыдущие годы он работал в городе зимой, а к началу посевной возвращался домой. Теперь у него была высокооплачиваемая по его меркам и круглогодичная работа, поэтому решил продать свой земельный надел и дом и купить жилье в городе. Бывшая барская прислуга за землю не держалась, предпочитала легкие деньги.

Два матроса в бескозырках в белом чехле и с черной лентой с надписью «РОССИЯ» золотистым цветом, белых фланелевках с отложным синим воротником с тремя белыми полосками у края и надписью на груди синим цветом «Р. О. П. Т.» и штанах, подрабатывавшие носильщиками, подхватили мои два кожаных чемодана, саквояж и сагайдак с луком и стрелами, понесли к столу паспортного контроля, на ходу оповещая, что обслуживают пассажира первого класса. Я специально разложил вещи в два чемодана, спрятав в них пачки с деньгами, чтобы не попались на глаза во время поверхностного досмотра, оставив в саквояже только египетские фунты, ведь еду в те края, где они в ходу, а без лука в путешествия по морю не отправляюсь: мало ли что…

Руководил постом поручик пограничной стражи с зелеными полосками на погонах, лет двадцати восьми, с хорошей армейской выправкой. Эта ведомство числится по кавалерии, но подчиняется министру финансов. В него стараются перейти армейские офицеры, отслужившие положенные три года после юнкерского училища или пять после высшего военного, потому что здесь больше платят и быстрее повышение по службе. Территория империи до войны с Японией постоянно увеличивалась и росла нужда в пограничниках.

— Пропустить господина, — коротко приказал поручик мордатому унтер-офицеру, проверявшему документы.

Тот глянул на фото, после чего пролистал, не читая, до страницы отметок и шлепнул штампиком с деревянной, заеложенной рукояткой.

Руководитель таможенного поста, щекастый мужчина лет сорока, махнул рукой моим носильщикам, чтобы шли сразу к трапу. Наверное, решил, что я тоже паломник, а в святые места не возят контрабанду из России, и уж тем более пассажиры первого класса, берут с собой только все остальные грехи. Я выдохнул облегченно и последовал за матросами.

На верхней палубе надстройки возле трапа нас встретил стюард средних лет с аккуратно зачесанными назад и прилизанными черными волосами и черными усами, загнутыми концами вверх, на контрасте с которыми белые щеки казались напудренными. Впрочем, именно так могло и быть. Сейчас в моде стиль декаданс, поклонники которого любят наносить макияж под покойника. Посмотрев билет, стюард провел нас к одноместной каюте первого класса.

В сравнение с купе поезда она была просторнее. Справа от входа широкий и высокий, до подволока, рундук, покрытый темно-красным лаком, с двумя створками и высоким ящиком внизу, в котором поместились один на другом мои чемоданы. Дальше был укороченный на треть, темно-коричневый, кожаный дивана, на переборке над которым приклеена литография иконы святого Николая, покровителя моряков. Слева находилась застеленная кровать с высоким бортиком, чтобы не сразу вылетел во время шторма. Белая подушка стояла на одном из углов, напоминая пирамиду и что-то из детства, никак не мог вспомнить, где часто видел такое. У дальней переборки между кроватью и диваном под прямоугольным иллюминатором из толстого стекла в деревянной раме приделана к переборке одной стороной небольшая деревянная темно-красная столешница, противоположную сторону которой поддерживали стальная ножка, прикрепленная тремя шурупами к деревянной палубе. Это роскошество до Стамбула или Константинополя, как этот город упрямо называли в конторе компании «РОПиТ», обошлось мне в пятьдесят восемь рублей.