Читаем Не боюсь Вирджинии Вулф полностью

Прижимаются друг к другу. То, что могло быть всего лишь шуткой, быстро принимает серьезный оборот, главным образом благодаря Марте. Порыва страсти тут нет, скорее воздействие медленного, непрерывно нарастающего сближения двух тел. Марта может по-прежнему сидеть в кресле. Ник стоит или садится на подлокотник. Входит Джордж… останавливается… минуту созерцает их… улыбается… беззвучно смеется, кивает головой, поворачивается и выходит, не будучи замеченным. Ник, рука которого уже лежит на груди Марты, просовывает ее в вырез Мартиного платья.


Марта (сдерживая его). Эй…эй! Спокойно, мальчик, спокойно. Не надо спешить, хм?

Ник (с закрытыми глазами). Нет… сейчас…

Марта (отталкивая его). Хм-хм! Потом, детка… попозже.

Ник. Я же сказал… Я биолог.

Марта (успокаивая его). Да, знаю. Все понятно. Попозже, ладно?


За сценой слышен голос Джорджа. Он поет «Не боюсь Вирджинии Вулф». Марта и Ник отрываются друг от друга. Ник вытирает губы, Марта оправляет платье. Дав им время привести себя в порядок, входит Джордж с ведерком льда.


Джордж.

Вирджинии Вулф,Вирджинии Вулф,Вирджинии…

…а-а! Вот и лед… для китайских фонариков, включая туда же и Маньчжурию. (Нику.) Вы, друг мой, остерегайтесь этих желтолицых… не такие уж они забавные. Переходили бы вы на нашу сторону, мы бы их здорово раздраконили. А денежки поделим поровну и будем кататься как сыр в масле. Ну, что вы на это скажете?

Ник (не понимая, о чем речь). Да… Конечно. Лед! Наконец-то!

Джордж (разыгрывая бурный восторг). Правильно! (Марте, умиленно.) Марта… птичка моя… ты просто… цветешь.

Марта (небрежно).

Спасибо.

Джордж (очень весело). Итак, я принес ЛЬДУ…

Марта. …льда…

Джордж. Льду, Марта. Льду — форма совершенно правильная… хотя и несколько архаичная… Как ты.

Марта (подозрительно). Чего ты веселишься?

Джордж (пропустив мимо ушей ее слова). итак… Я принес ЛЬДУ. Налить кому-нибудь? Марта, тебе налить?

Марта (бравурно). А почему бы и не налить?

Джордж (берет ее стакан). Действительно… почему бы и не налить? (Осматривает его.)

Марта! Ты край обкусала.

Марта. Ничего подобного.

Джордж (Нику, который стоит у бара). Я вижу, вы сами себе наливаете. Что ж, прекрасно… прекрасно. Сейчас я накачаю Марту, и все мы будем в полной боевой готовности.

Марта (подозрительно). На какой предмет?

Джордж (пауза… думает). А я сам не знаю. У нас ведь гости, так? (Нику, который вернулся от бара.) Я прошел мимо вашей жены в передней. Собственно, мимо уборной и заглянул туда. Она лежит мирно… так мирно! Крепко спит… и, знаете, сосет свой большой палец.

Марта. О-о-о-о-о!

Джордж. Свернулась клубочком, как утробный плод, и сосет себе вовсю.

Ник (с чувством неловкости). Надеюсь, ей лучше.

Джордж

 (от всего сердца). Ну конечно! (Подает Марте ее стакан.) Вот, прошу.

Марта (все еще настороженно). Спасибо.

Джордж. А теперь я себя подхлестну. Мой черед.

Марта. Ничем ты себя не подхлестнешь.

Джордж (слишком живо). Будто бы!

Марта. Другим тебя подхлестывать приходится… стегать что есть мочи. Ты, дружище, плетешься по прямой, а эта дорога никуда не приводит… (добавляет после паузы)…разве только в могилу.

Джордж (хмыкает, пьет виски). Ты, Марта, не оставляй этой мысли… держись за эту мысль… приголубь ее как следует, а я, с вашего разрешения, сяду… Сяду вон там и займусь чтением. (Подходит к креслу, стоящему спинкой к центру гостиной, неподалеку от двери в переднюю.)

Марта. ЧЕМ займешься?

Перейти на страницу:

Похожие книги

В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза