Не бывает плохой погоды. Как вырастить здоровых, выносливых и уверенных в себе детей: секреты скандинавской мамы (от фрилюфтслив до хюгге)

Очень часто я интуитивно «лечилась» природой задолго до того, как родила детей и узнала о расслабленном созерцании и биофилии. По мере взросления девочек я хотела, чтобы они тоже чувствовали, что природа – это некий постоянный фактор в их жизни, который всегда поможет отвлечься и отдохнуть от повседневных стрессов. Пусть дети любят природу не за ее духовные и медитативные качества, но привычка искать эмоциональную поддержку, отдых и вдохновение у природы формируется именно в детстве.

Много лет я подумывала еще раз побывать в Лапландии, но после смерти farmor эта затея стала не просто пунктом в списке желаний, а настоящей миссией, путем, который я должна была пройти, чтобы обрести чувство завершенности и почтить память о жизни, которая закончилась. Эта поездка помогла бы мне провести некую осязаемую связь между жизнью моих бабушки и дедушки, моим детством и детством моей старшей дочери. На мгновение (очень короткое, если честно) возникла мысль взять с собой Нору, поскольку ее аппетит к активному отдыху на природе благодаря шведскому детскому саду значительно возрос. Однако ее готовность к пешим прогулкам по-прежнему была непредсказуемой и в значительной степени зависела от настроения. Иногда Нора проходила по пять километров, ни разу не пожаловавшись, а иногда драматично падала на землю и кричала, что сломала ногу, стоило попросить ее пройти сто пятьдесят метров. На этот раз ей суждено было пропустить наше мероприятие, что не очень-то ее расстроило.

Когда я рассказываю матери о своих планах и прошу у нее совета, она воодушевляется.

– Конечно, нужно побывать в горах! – говорит она с лукавой улыбкой. – Ведь тебя там зачали, в палатке в Норвегии. Я точно помню, где и…

Я перебиваю ее, прежде чем она успевает закончить фразу.

– Я хотела спросить, не будет ли у тебя каких-нибудь рекомендаций по поводу проживания или маршрута.

Но на эту тему воспоминаний у моей матери не сохранилось. Что ж, она хотя бы хорошо провела время в горах.

У моей сестры остались чуть менее романтичные впечатления от Лапландии.

– Помню комаров. Огромных. Грызущих. Комаров. Обязательно возьми спрей от комаров.

Отец, в детстве неоднократно бывавший в Лапландии со своими родителями, оказывается более полезным советчиком. Он рассказывает о гостевом домике в небольшом поселке Бьорклиден; в то время домик принадлежал правительственной железнодорожной компании и использовался как место отдыха государственных служащих, таких как мой дед. Мы разговариваем об опасности тающих льдов, порой создающих трудные для преодоления бурные горные потоки. Кроме того, отец советует не строить слишком грандиозных планов по поводу палаточной ночевки в горах с Майей.

– В это время года там будет холодно, особенно по ночам. Турнетрёск, наверное, еще будет замерзшим, – говорит он, имея в виду озеро глубиной 168 метров, образованное древним ледником и являющееся одним из самых длинных в Швеции.

Зато хотя бы комары нас не потревожат. В начале июня, когда мы поедем в Лапландию, для них будет еще слишком холодно.

Эта поездка фактически завершит наше пребывание в Швеции: на следующий день после нашего с Майей возвращения из Лапландии мы полетим обратно в США. Но перед поездкой у нас будет еще несколько недель и пара дел, которые нужно завершить. Первые на очереди – встречи с учителями обеих девочек. Вернее, встречи с учителями вместе с девочками, поскольку в Швеции дети активно участвуют в таких беседах.

Когда мы заходим в ее класс, Майя кипит энергией и уже совсем не похожа на ту робкую, неуверенную в себе и тихую девочку, которая появилась на пороге этой школы всего пять месяцев назад, хотя кажется, будто прошла целая вечность. Ее учительница Сюзанна сначала задает ей вопросы о школе: что ей нравится, что, как ей кажется, у нее хорошо получается, как она относится ко взрослым, работающим в школе, с кем играет, с какими чувствами сюда приходит. Ее спрашивают даже о том, что она думает по поводу школьных обедов.

– Для нас очень важно благополучие наших учеников, – объясняет Сюзанна. – Мы хотим, чтобы они шли сюда с удовольствием, чтобы им здесь нравилось, потому что в противном случае качественного обучения не получится. Очень важно играть, заводить друзей, радоваться учебе.

Шведским школьникам не ставят оценок до шестого класса, но учителя отмечают их успехи и уровень соответствия возрастным требованиям, закрепленным в государственной программе образования. В конце Сюзанна протягивает мне табель успеваемости: Майя соответствует своему году обучения по всем предметам и превышает его в английском, а также – кто бы мог подумать – в шведском. Однако самый большой прогресс у нее в тех сферах, которые не так легко оценить объективно.

– Могу сказать, что вначале ты была очень тихой, – говорит учительница и поворачивается к Майе, – но, мне кажется, ты добилась огромного успеха и теперь не боишься стоять и выступать перед всем классом. Я вижу, что ты чувствуешь себя в безопасности, а в таких условиях мы всегда становимся увереннее в себе.