Не властью единой

– Еще загляну к вам, – пообещал сотник. – Даже сегодня… если уж совсем вечерком, как?

– Конечно, приходите.

Ах, Горислава-краса… Как же тебе повезло-то! Что не убили, в рабство не продали, что замуж удачно вышла – вырвалась из-под опеки властной тетки!

Ставрогина Миша отыскал в крайнем «номере», рядович сидел за столом, вытянув ноги, и что-то выводил на бересте острым стальным писалом.

– Здрав будь, Артемий Лукич! Потревожить можно?

– Потревожил уже… Входи.

Дознаватель как-то вовсе не удивился Мишиному визиту, и это всерьез настораживало.

– Садись. Вон, в кувшине, квасок, наливай…

Рядович был все такой же стройный, подтянутый и еще довольно молодой – недавно исполнилось тридцать. Впрочем, по здешним меркам – зрелость. Лицо простецкое, круглое, светлая борода, волосы подстрижены в кружок… А взгляд не прост, ох не прост – пристальный такой, цепкий. Одет как и всегда – длинная туника по византийской моде, изумрудно-зеленого цвета, с оплечьем и кожаным поясом. На поясе кожаная сумочка – калита – и кинжал в красных сафьяновых ножнах, на ногах – легкие башмаки – поршни.

– Ну, как там у вас, в дэревне?

Слово «деревня» рядович всегда произносил через «э» и с крайним презрением, и в этом отношении явно сквозила какая-то давняя личная обида.

– Да как всегда… – Миша не стал вдаваться в подробности, справедливо полагая, что собеседник спросил это чисто из вежливости.

Однако чужое время сотник тоже ценил, не хуже околоуголовного дельца Антипа, потому и время зря не тратил. Да Ставрогин, конечно же, понял, что Миша не зря пришел. Отложил бересту и писало:

– Боярин Аникей Федорович про тебя говорил…

– Так ты все знаешь! – со Ставрогиным сотник давно уже был на «ты». Хотя с некоторых пор отношения их стали сложными – из-за гибели Варвары Мише стыдно было смотреть рядовичу в глаза…

Что ж, дело прошлое. Хоть и свербит до сих пор.

Дознаватель дернул шеей:

– Знаю, но без подробностей. Вот их и поведай.

– Да кабы самому все эти подробности знать!

Сотник рассказал все, что помнил, рассказал, в чем его обвиняют и чего хотят… Ставрогин слушал внимательно, не перебивая, и видно было – многое он уже знал. Выслушав же, покачал головой:

– Кто бы ни были твои враги, Михаил, но они – люди могущественные. Я б посоветовал тебе на время исчезнуть… Затаиться где-нибудь, если это возможно вообще.

– То-то и оно, что невозможно. Не поеду, скажут – виновен, ага.

– Именно так и скажут, – подтвердил Артемий Лукич. – Но и в Киеве ты не оправдаешься – не успеешь. Тебя просто казнят, не дадут сказать и слова. Или умрешь под пытками. Все уже решено без тебя твоими врагами… Вернее, не только твоими. А чтоб ты доехал, за тобой должны следить… Мне так кажется.

Михайла вскинул глаза:

– Следить?

– Ну да. Людей своих к тебе приставить. А лучше – твоих подкупить. Самых надежных.

– Да мои люди не…

– Э-э, Михаил, – дознаватель погрозил пальцем. – Слабое место есть у любого. Главное – это место найти. А дальше – любого можно заставить. Не купить, так запугать, или властью поманить, будущим богатством…

«Система управления во всей красе! – неожиданно подумал Миша. – Так сказать, поиск мотиваций».

– Ты что скривился-то? – Ставрогин вдруг усмехнулся. – Зуб болит? Так я коновала хорошего знаю.

– Зуб… если бы… Понимаешь, Артемий Лукич, я все прощенья хочу просить – за Варвару… Не уберег…

Сотник поник головою.

– Что уж теперь, друже… – тихо промолвил сыскарь.

Помолчал немного и так же тихо спросил:

– Как она погибла? Ты не рассказывал…

– Ты не спрашивал. Но хочешь знать – знай. Враги отрубили руки и ноги, выкололи глаза… Она сама попросила убить. Я – убил. Врагов – тоже.

Михаил говорил коротко, бросая хлесткие рубленые фразы. Выслушав, Ставрогин сглотнул слюну…

– Да уж… Что ж… Пожалуй, это единственное, что можно было для нее сделать – подарить смерть… Так случается, да, когда смерть – это лучший выход. Зайду сегодня во храм… помолюсь…

– Ты сказал – соглядатаи? Если не мои, то… кто и как?

Рядович пригладил бороду:

– Да всяко бывает. Это ж целое искусство – соглядатая к человеку приставить. Вот припомни, не случалось ли с тобой в последнее время чего необычного?

– Так случалось, конечно. Ну, на охоте… когда меня… я ж только что говорил.

– А этот… беглый…

– Корота?

– Ты его проверь!

– Проверяю уже… Ладно, Артемий Лукич, бывай. А над словами твоими я очень хорошо подумаю, да.

– Погодь, – гость уже было собрался уйти, да рядович удержал его за руку. – О кособородом твоем…

– Ой! А я уж про него и забыл, – честно признался Миша. – Нет, ну наглый – прямо на княжьей охоте напасть! Хорошо, стрелок он неважный…

– Ну а почему б и нет? – дознаватель неожиданно улыбнулся. – Охотятся ведь в лесу, а лес… Лес – это не город. Лет пять тому завелась у нас целая лесная шайка. Все беглые, едва выловили, да. Как раз на охоте! На ловчих нападали, на загонщиков… Убьют, ограбят, да в чащу – ищи-свищи.

– Ну, с лесом понятно – чащоба, мать ее ити! – заинтересовался сотник. – А что с загонщиков-то взять?