Не властью единой

– Ну-у… – свое удивление Костомара не выказала никак. – Следовало ожидать… И что, убийц поймали?

– Ловят. Убийцу.

– Вот как? Значит, знают – кто?

– Илмар-лешак.

– Кто-о? – вот тут глаза вдовушки округлились. – Илмар – убийца? Нет, он, конечно, может… Но против Юрия и дядьки Медведя не пошел бы ни за что. Слишком опасно. Так-так-та-ак… Значит, теперь у Торопа вся власть… Ну, это мы еще поглядим… Ты про Илмара-то не врешь, часом?

– Да честное слово!

А вот это сотник сказал зря! Собеседница вновь усмехнулась:

– Знаешь, в древние времена был у греков театр. Представления там давали… комедии, драмы… Один Аристофан – вот умора-то. Правда, про женщин мне у него не очень нравится. А вот про птиц – да! Впрочем, я сейчас не о том. О тебе! Плохой ты актер, чужак! Играешь простолюдина, а слово чести даешь! Откуда у простолюдина честь? Честь смерда – страх, честь купца – прибыль. Никакая это не честь.

– Да вы, Костомара Акинфеевна, прямо философ! – непритворно восхитился Михайла. – Да, я не из простых. Я воин и, смею думать, не из простых. Ищу себе князя!

– Значит, изгнали, – ресницы снова дрогнули. – Не скажешь ли, за что?

– Верил в старых богов…

Вдовица махнула рукой:

– Пустое! В старых-то богов много кто верит.

– И часовню развалил! – поспешно сымпровизировал сотник. – Там, на развалинах часовни, и взяли, ироды!

– А вот это уже хуже, – склонив голову набок, красавица глянула на собеседника с искренним интересом. Да и, кроме интереса, еще проглянуло в ее тягуче-зеленоватом взгляде что-то такое… что, если бы не спрятавшиеся где-то рядом лучники…

Или Мише это просто показалось? Да нет…

Придвинувшись ближе, Костомара накрыла Мишину длань своей сухой и узкой ладошкой и прошептала:

– Ты часовню-то… зачем?

– Так она ж на месте старого капища стояла! Как же Даждьбогу такой позор терпеть?

– Даждьбог, говоришь… Все с тобой ясно! – красавица облизала губы и вдруг улыбнулась. – Ты что так смотришь? Будто съесть меня хочешь, а?

Вот тут и Миша заулыбался во весь рот:

– А что б и не съесть? Уж больно ты хороша, Костомара Акинфеевна! Я таких утонченных красавиц только в Царьграде видел.

– Ничего… Скоро меня и здесь… смогут оценить. Ладно. Давай теперь об Илмаре. Что там да как?

Ага! Девушка заинтересовалась… расслабилась – сработала лесть! С рафинированными особами всегда так – чем грубей, тем вернее. Вот теперь и можно было переходить к главному.

– Сначала предупрежу, – тихо промолвил Миша. – То, что Илмар-лешак у тебя, знают. К вечеру люди Торопа будут здесь. Полсорока всадников. Кольчуги, мечи… Рать!

– К вечеру, говоришь?

– Честное благородное слово!

– Ну, так что Илмар? – усмехнувшись, переспросила вдова.

– Так что… На мой взгляд – подставили его, вот что!

Сотник рассказал очаровательной собеседнице все, что знал об убийстве, не забыв упомянуть и об оставленных на месте преступления уликах, прямо указывающих на незадачливого лешака: стреле с руной победы и сережке в виде молота Тора.

– Грубо сработали, – выслушав, недобро прищурилась Костомара. – Но для тамошнего мужичья сойдет и это! Вот ведь Илмар… дурак!

– Мне бы с ним перемолвиться хоть словечком! – Миша погладил вдовушку по руке и заглянул прямо в глаза. – Понимаешь, он в Ратном бывал. А там, говорят, много чего… И воины умелые требуются.

– Умелые воины всем нужны. Только немногие им платить могут. Я, например, – не могу. А то бы тебя не пропустила… После испытаний, конечно. А то ведь языком молоть мы все мастера… Да, благодарю за предупреждение! Я о рати.

– Так как с Илмаром? Мне б про Ратное… Заодно б и поняли – кто ж его все ж подставил?

– А вот это бы надо… Ладно! Так тому и быть. Илмар так Илмар. Однако предупреждаю, сей муж красив и силен в любви, однако глуп, как корова! Мне вот его разговорить не удается… Попробуй ты. Удастся прояснить про убийство – уйдешь спокойно со своими людьми. Торопить погоней не буду.

– Вот спасибо тебе, благодетельница!

– Не поняла! Ты издеваешься, что ли?

– Да боже меня упаси!

– Тогда ждем…

Приподнявшись на бревне, красотка махнула рукою. Тотчас же из росшего рядом малинового куста возникла человеческая фигура – лешак!

– Илмара ко мне, живо, – тут же распорядилась вдова. – Да, и квасу пусть принесут – что-то душно.

Миша спрятал улыбку: в каком тоне разговаривать с этой особой, он теперь точно знал:

– Душно, так сняла бы рубашку…

– Я бы сняла… Да слишком уж много вокруг лишних глаз.

– Так ты ж сама же их и расставила!

– Ну а ты как думал? Я так тебя вижу в первый раз. Хотя… – тонкие губы тронула загадочная улыбка. – Может, заедешь как-нибудь…

– Может, и заеду. Хотелось бы…

Илмар появился неожиданно. Впрочем, не так неожиданно, как было положено хорошему лешаку. Просто вышел из зарослей краснотала. Не один – в сопровождении двух дюжих бородачей – Костомаровых братьев.

Ну-у… примерно таким Миша Илмара и представлял. Высоченный детина с широкой грудью и надменно-красивым лицом, обрамленным белокурыми – даже белей, чем у красотки-вдовушки – волосами. А вот усы и тщательно ухоженная бородка у парня были темные. То ли выкрасил, то ли от природы так. Говорят, случается.