Не возжелай мне зла

– Я понимаю, Лив, тебе это все нелегко принять, – бормочет он, доставая из кармана бумажный платок. – Но моя женитьба…

– Да при чем здесь твоя женитьба?! – Беру платок, но не для того, чтобы вытирать слезы, их нет, я стираю капли дождя на щеках. Он смотрит на меня снисходительно, почти ласково, таким я давно его не видела, но этим сейчас меня не купишь. – Мне надо с тобой серьезно поговорить о том, что случилось…

– Ты только не волнуйся. – Он кладет руку мне на плечо, словно утешая. – О’Рейли говорит, расследование идет успешно, они скоро все узнают. Уже получили результаты экспертизы, отпечатки пальцев совпадают с отпечатками этой девицы, Тесс Уильямсон. Кажется, она приходила к тебе на прием?

– Она тут ни при чем. Ее запугали, шантажом заставили участвовать.

– Оливия, откуда ты знаешь…

– Знаю, причем наверняка. Знаю, черт побери, и расскажу тебе, откуда я все это знаю. Потому что это… – Голос мой переходит в почти змеиное шипение, злость рвется из груди, словно пар из кипящего чайника. – Это…

– Говори потише. – Он берет меня за локоть и отводит в сторону, где нас не слышит дежурный. – Ну что ты, перестань дрожать…

– Я дрожу потому, что сейчас лопну от злости. И от возмущения, и от обиды, и… – Я больно закусываю губу, но это не помогает, яростные слова извергаются, точно лава из вулкана. – Я сейчас глаза тебе выцарапаю, будь ты проклят!

Он бледнеет и делает шаг назад, на всякий случай. В коридоре слышится голос О’Рейли, но я хватаю Фила за лацканы.

– Ты помнишь, как все было, когда умерла Сэнди Стюарт? Ты помнишь, что вы с Лейлой сказали мне про ее ребенка? Вы сказали, что он умер!

– О чем ты, ничего не пойму? – презрительно ухмыляется он. – При чем здесь Сэнди Стюарт?

– Доктор Сомерс, ну наконец-то. – Ко мне подходит О’Рейли, он улыбается, но я не могу ответить ему тем же. – Похоже, вы топали сюда под дождем через весь го род, – говорит он. – Наверное, хотите привести себя в порядок… Туалеты вон там.

Принимаю его совет и иду туда, куда показывает О’Рейли. Туалет сразу за углом, и как только я открываю дверь, меня встречает визгливый гогот. Перед зеркалом вертятся две бабенки, трудятся над своим макияжем, будто здесь не полицейский участок, а ночной клуб. Пусть веселятся, мне сейчас как раз нужен раздражитель, чтобы разогнать злость. Становлюсь за соседнюю раковину, роюсь в сумке в поисках расчески. Ох и устрою я Филу головомойку за то, что восемнадцать лет назад он влез не в свое дело. Но главное – держать себя в руках. Хочу, чтобы он обращал внимание не на то, как я с ним говорю, а на то, что я ему говорю. Он обожает подчеркивать, что мы с ним должны «общаться корректно, сохраняя уважение друг к другу».

Глаза щиплет, как только представлю, что Фил возвращается к своей Эрике и сообщает, что я совсем взбесилась, и вот вам еще один повод настаивать на совместной опеке. Так и слышу голос Эрики – она разыгрывает роль адвоката дьявола, прикидывается, что сочувствует мне, она всегда так себя подает, прямо ангел во плоти, вся из себя такая чуткая, готова протянуть руку помощи человеку, которого сама же втоптала в грязь. Забыла, что похитила чужого мужа, ну конечно, такое легко забывается. Я понимаю, если бы Фил сам не захотел, не ушел бы, я теперь думаю, что они с ней два сапога пара, нашли, как говорится, друг друга, но и она хороша. Вклинилась в семью, отняла у меня супруга, а теперь еще собирается женить его на себе.

– Попали под дождь? – спрашивает та, что поближе.

– Если бы только это, – отвечаю я, разглядывая в зеркале воронье гнездо на голове.

Волосы у меня густые, мягкие, вьющиеся, а сейчас… Нарочно этот ужас не придумаешь. С такой прической только ведьму изображать на Хеллоуине, платье еще подобрать соответствующее. Несколько минут пытаюсь соорудить на голове что-то приличное, а женщины тем временем наперебой рассказывают, как попали в полицейский участок. Это, оказывается, мать и дочь; так вот, муж дочери, он же зять, который вот-вот станет бывшим мужем и зятем, совсем их достал, сладу нет. Так вот, они решили перехватить инициативу и порезали ему шины.

– Додумались, представляете? Прямо школьницы! Зато какое удовольствие! А вы замужем?

– Уже нет, – отвечаю я. – Бывший совсем достал, из кожи лезет вон, напрашивается, чтоб я его зарезала. С ума сойду от него.

– Не обращайте внимания, – говорит дочь. – А еще лучше, постройте себе защиту. Я всегда так делаю: гляжу в зеркало и говорю себе: «Дейв Смит – козел». – Смотрит на меня, глазки лукавые, смеются. – Кому хочется быть женой козла? Вам хочется?

– Нет, не хочется, – улыбаюсь я в ответ.

– Правильно! Попробуйте, сами увидите, как здорово получается.

– Обязательно попробую. – Я готова попробовать все, что угодно. Хоть сейчас. Расправляю плечи, делаю глубокий вдох… – Фил Сомерс – козел, – произношу я ровным голосом.

– Мало страсти, – замечает мамаша, подталкивая меня. – Попробуйте еще разок.