Не возжелай мне зла

– Держитесь от нее подальше. Я понимаю, вас мучит чувство вины за то, что произошло с ее матерью, понимаю, вы помогаете несчастным, но при всем уважении к вашим медицинским познаниям и умению обращаться с людьми прошу вас, не лезьте в это расследование.

– Хорошо. Простите. Просто я подумала, что у меня получится, я смогу наставить ее на путь истинный. Ей ведь только семнадцать лет. И у нее не было матери. – Глаза у меня снова на мокром месте, я опускаю голову. – Не знаю… Но мне ее очень жалко. Хотя, не скрою, она меня разозлила.

– Так держитесь от нее подальше, и не будете злиться, – говорит О’Рейли. – И не забудьте предупредить детей, что она очень опасна.

– Хорошо, – отвечаю я, подняв голову. – Мне можно идти?

– Нет, сначала давайте быстренько запишем все, что вы помните из вашего разговора, а потом я снова вызову Кирсти. И Тесс тоже вызову. Рано или поздно они расскажут всю правду, как миленькие.

Еще минут двадцать пытаюсь выудить из памяти все, что узнала, даже номера домов, где Кирсти жила в приемных семьях, рассказываю, конечно, и про дневник ее отца. Приходится сообщить и о том, как Фил за моей спиной плел интриги и обманывал меня. О’Рейли удивленно присвистывает сквозь зубы.

– И вы собираетесь спустить ему это?

– Нет, конечно. Уже сейчас чуть не сорвалась, но хочу выбрать подходящий момент. Например, когда Эрика будет рядом. Или это нехорошо?

О’Рейли не знает, что сказать, наклоняет голову то в одну сторону, то в другую.

– В таких ситуациях наказан обычно бывает тот, кто принес дурную весть.

– Должна же она знать, на что он способен. Летом они собираются пожениться. Сегодня он сообщил об этом детям, и мне кажется, им это очень не понравилось.

– Поэтому они сегодня такие невеселые?

– Да. Мне надо идти, пора забирать их и везти домой. – Я кручу перед собой воображаемую баранку.

– Да, конечно. Теперь, когда преступник известен, обойдемся без ваших отпечатков.

Подмигивает, я улыбаюсь и иду за ним в служебное помещение. Он очень мне нравится, эх, если б в другое время да в другом месте, обязательно попробовала бы вскружить ему голову, но сейчас без толку. Нужен подходящий момент, а теперь любые поползновения только все усложнят и запутают.

– Привет, ребятишки, – говорю я, входя в служебное помещение.

Робби и Лорен смотрят футбол. Услышав мой голос, оба вскакивают, и Лорен бросается обниматься, у нее это первая реакция. Успеваю только заметить, что она действительно плакала, судя по всему, довольно долго.

Прощаемся с О’Рейли, и я везу их домой. Первым делом дети бегут к себе, быстренько переодеваются, спускаются в гостиную и усаживаются на диван с Бенсоном посередине. Я тоже снимаю костюм, вешаю подсушиться, натягиваю джинсы с кофточкой и иду готовить ужин.

Вхожу в гостиную в тот момент, когда Лорен передает Робби пульт.

– Все, что угодно, только не футбол, – говорит она, и Робби начинает переключать каналы.

– Вот вам еда. – Я ставлю перед ними на низкий столик поднос.

На скорую руку приготовила сэндвичи из поджаренного хлеба с сыром и ветчиной, салат и помидоры.

– Отлично, мам, – отвечает Робби, беря тарелку.

– На десерт шоколадный мусс, – объявляю я, разливая по стаканам сок. – Лорен, папа сказал, что ты за обедом ничего не ела.

– Еще бы, после того, что он нам заявил, весь аппетит пропал. – Берет тарелку, отламывает кусочек сэндвича. – Мам, ты знаешь, что он затеял?

– Знаю. – Я сажусь напротив. – Хотите, поговорим об этом?

– Давай. – Она выдавливает на тарелку немного кетчупа, макает в него поджаренный хлебец. – Сначала он долго и нудно распространялся, типа, как ему хочется, чтобы мы разделили с ним радость в этот счастливый день. Да, мы спим и видим, чтобы он поскорей женился на Эрике, для нас это такая радость, – возмущается она. – Он просто не понимает. Ничего не понимает. Представляешь, он надеется, что я буду изображать из себя подружку невесты. Да я вообще ехать туда не хочу, а уж быть подружкой невесты…

– Зато заработаешь еще одно платье, – стараюсь я говорить как можно убедительнее.

– Мама, это же серьезное дело.

– Понимаю. Прости. Признаю свою ошибку.

У Робби течет по подбородку помидорный сок, и он вытирает его рукавом.

– Да не надо его оправдывать, мама. Чего ты все время за него заступаешься?

– Я делаю это не ради него. Ради вас. Хочу, чтобы у вас был отец, к которому в трудную минуту можно обратиться за помощью.

– Мы и так знаем его положительные черты. А вот Эрика еще не знает, – замечает Лорен. – И почему он этого не видит?

– Я тебя понимаю, – соглашаюсь я. – Да, чуть не забыла вам сказать, я считаю, что вы оба отличные ребята, и я горжусь вами. – Целую их в головы. – Конечно, у тебя, Лорен, есть одно преимущество перед братом, ты не превращаешь еду черт знает во что.

Беру у Робби тарелку, подставляю ему под подбородок, чтобы поймать кусочек помидора, падающий изо рта.

– А Бенсон на что? – спрашивает Робби.

– Будешь есть как свинья, ни одна порядочная девушка за тебя не пойдет, – говорит Лорен.

– Ужас, – отвечает он, – я ведь так хочу поскорей жениться.

Она показывает ему язык.

– И вот еще что… – Я вытираю ладони о джинсы.