Читаем Неистовый Роланд. ПесниXXVI—XLVI полностью

135 Все гласят, что жены у них добрые и верные,А гостиник один молчит,А потом и сказал: «Верь кто как хочет,Я-то знаю, это не так,И за вашу за пустую уверенностьГоворю вам, что все вы как без ума;То же скажет и господин паладин,Чтоб не выдалось черное за белое, — 136 Потому что как чудная птица фениксЛишь одна на весь божий свет,
Так один лишь мужМожет зваться изъят из женской козненности.Каждый мнит себя тем благословенным,Тем единственным, кому тот венец, — Но коли единственный,Как же вы им будете сразу все?137 Я и сам, как вы, блуждал умом,[52]Полагая, что честных женщин больше;Но один вельможный венецианин,С кем свела меня благая судьба,Вразумил меня истинными примерами
И извел из невежественной тьмы.Иоанн Франциск Валерий — Никогда не забуду его прозвания!138 Все обманы мужних жен и любовницЗнал он наперечетА еще и много урочных случаевДревних, недавних, собственных, да таких,Что явил мне въявь:Честных женщин нет ни простых, ни знатных,А к которой молва добрей,
Значит, та лишь искуснее хоронится.139 И меж теми его рассказами(А их столько, что не упомнишь и треть)Был такой, что врезался в мою памятьКрепче, чем во мрамор резец,И кто его ни услышит,Всяк рассудит о женщинах в точь, как я.Не хотите ли, господин мой, послушать — Вам в угоду, а вот этим в укор?»140 Отвечает ему сарацин:«Есть ли нынче мне что милей и угоднее,
Чем такой твой рассказ, пример и случай,Столь согласный моей душе?Сядь напротив, чтобы я тебя видел:Мне так лучше слышать, тебе говорить!»Стало быть, в ближней моей песнеБудет все, что услышал Родомонт. ч^

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ (ИОКОНД)

Песнь XXVIII

Родомонт на постоялом дворе слушает рассказ о Иоконде. На дальнем планерека Сона, по которой Родомонт плывет на юг; на правом ее берегу он отбивает у отшельника Изабеллу

Вступление.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза