Читаем Неистовый Роланд. ПесниXXVI—XLVI полностью

11 Вот уехал он и приехал в Рим,В отеческий дом,И просил и упросил того брата,Пуститься с ним ко двору,А немало положивши труда,Убедил утихнуть и жену его,Вразумив, сколь она его обяжетИ сколь много блага придет в их дом.12 Уже выбрал Иоконд отъездный день,Снарядил коней, скликнул слуг,Собрал самые лучшие наряды —
Ведь где краше платье, краше и лицо, — А жена его днем ему и ночьюС очами, полными плача,Говорила, что не вынесет муки,Что умрет в разлуке,13 Что едва она о том лишь помыслит,Как и сердце из груди вон;А Иоконд ей: „Любовь моя, не плачь(И сам плачет) — Коли будет все подобру,Ворочуся не дольше, как в два месяца,Не замедлив днем,
Хоть сули мне король по л королевства".14 А красавице ничто не утешно — Долог срок,И чудо,Коли доживет она до поры,И от горя день и ночь ей невмочьНи вкушать яств, ни смежать вежд, — И уже раскаивался Иоконд,Что подался на братнины искания.15 Снимает жена с шеи цепочку,На которой самоцветный крест,
А в кресте частицы мощей,По далеким собранные местамСвятым чешским паломником, которыйНа возвратном пути из ЕрусалимаУмер в доме ее отца,Завещав святыню странноприимцу, — 16 И тот крест вручает она супругу,Чтоб хранил и помнил ее любовь;Тот берет, умилившись сердцем, — Хоть и без подпорНи долгий срок, ни далекий путь,Ни добрая доля, ни недобрая
Не порушили бы верной его памяти,Что живей, чем жизнь, и сильней, чем смерть17 В ночьПред зарею, назначенной к расставанью,Еле она не умерлаВ объятьях отлучного Иоконда,Не смежила вежд,И лишь утром, когда Иоконд, с последнимПоцелуем всев в седло, канул вдаль,Она пала, изнеможенная, на ложе.

как жена Иоконда изменила ему,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза