Неизвестный Бунин

²⁹² Читаем в его дневнике: «Я пишу только сотую долю того, что следовало бы написать, но чего не вытерпит ни одна бумага в мире» (Устами Буниных. Т. 1. С. 84). Приведу лишь некоторые из наблюдений, занесенных Буниным в дневник: «Он (мужик. – Ю. М.) потребовал, чтобы она, его любовница, привела ему Настьку, – ”а не то брошу тебя” <…>. Один бывший солдат застрелил другого (с мыслью сказать, что тот сам застрелился). Холод, поздняя осень. Он перемыл в пруде рубашки, портки, снятые с убитого, надел их» (Там же. С. 123–124). «Мужицкий бессмысленный и грубый разврат с женами, следствие которого невероятное количество детей» (Там же. С. 84). «Новосельский мужик привязывал свою жену, всю голую, за косу к перемету и драл ее вожжами до потери сознания». (Там же. С. 84). «Разговаривал с Илюшкой о казнях. Говорил, что за сто рублей кого угодно удавит, "только не из своей деревни"». (Там же. С. 124). «Григорий сдержан в ответах. Очень вообще скрытны, хитры мужики» (Там же. С. 125), «Рагулин рассказывал, как их бил Гришка Соловьев. Один из них схватил черпак и ударил Гришкину беременную мать по животу, хотя она-то была совсем ни при чем. Скинула». (Там же. С. 128). «Изба крохотная и мерзость в ней неописуемая – на лавке разбитые, гнилые лапти и заношенные до черноты, залубяневшие онучи, на полу мелкая гниющая солома, зола, на окне позеленевший самовар их». (Там же. С. 128). «На крыльце у Александра Пальчикова. Богат, а возле избы проходу нет от грязи и навозу». (Там же. С. 153).

²⁹³ Зайцев К. Бунин. С. 102–103.

²⁹⁴ Горьковские чтения. 1958–1959. С. 53.

²⁹⁵ Горький М. О русском крестьянстве. Берлин: Изд. Ладыжникова, 1922. Эти очерки можно считать итогом размышлений Горького о русском народе после опыта большевистской революции. Надо помнить, однако, о противоречивости и непоследовательности Горького: до революции он, при всем его отказе идеализировать народ, тем не менее написал повесть «Исповедь» (1908), где проповедовал идею народа-богостроителя, но при этом признавался: «Я плохо верю в разум масс вообще, в разум же крестьянской массы – в особенности» (Горький М. Собр. соч.: в 30 т. М., 1952. Т. 17. С. 25), а после революции написал немало конформистских очерков и статей в угоду советской власти.

²⁹⁶ Короленко В. Г См. Турчин и мы (из впечатлений в Добрудже) // Полное собр. соч. СПб.: Изд. Товарищества А. Ф. Маркс, 1914. Т. 6. С. 100–124.

²⁹⁷ Одесские новости. 1916. 26 апреля.

²⁹⁸ Этот социологический подход иногда приводит советских критиков к абсурду, например, М. Сурнин усматривает в натуралистическом описании изуродованного поездом трупа Егора в финале рассказа «Веселый двор» не более не менее как «обличение» царского строя (Сурпин М. Л. Возрождение реализма (Горький и Бунин. Рассказы о народе 10-х годов) // Проблемы русской литературы. Ярославль, 1966. С. 217–218).

²⁹⁹ У академика И. А. Бунина (беседа) // Московская весть. 1911.12 сентября.

³⁰⁰ Русское слово. 1913.14 апреля. Позже первый рассказ получил название «Лирник Родион».

³⁰¹

Бунин И. Окаянные дни. Лондон (Канада): Заря, 1973. С. 66–67.

³⁰² Устами Буниных. Т. 1. С. 117.

³⁰³ Ло Гатто, например, дает это слово в транскрипции, без перевода: «Эта таинственная болезнь души у русских, именуемая «тоской»; Lo Gatto Е. I miei incontri con la Russia. Milano: Mursia, 1976. P. 179.

³⁰⁴ Какое значение придавал сам Бунин этому образу можно видеть из того, что в первоначальном журнальном тексте была такая фраза: «Егор Минаев русский, до дна души своей русский» (Заветы. 1912. № 1. С. 58). Впоследствии Бунин убрал эту фразу из-за ее слишком навязчивой и прямолинейной оценочности.

Таким же русским типом считал Бунин и Красова в «Деревне», а вовсе не типом «кулака», как это принято считать в советской критике. В интервью газете «Одесский листок» 12 марта 1910 г. Бунин говорил: «Красов – типичный русский человек…».

³⁰⁵ Ключевский В. О. Письма, дневники, афоризмы и мысли об истории. М.: Наука, 1968. С. 335.

³⁰⁶ Запись 29 июля 1911 г., в рукописи, – в печатном тексте «Устами Буниных» отсутствует.

³⁰⁷ Ильин И. А. О тьме и просветлении. С. 67.

³⁰⁸ Блок А. Собр. соч.: в 8 т. Т. 5. С. 323.

Блоку, впрочем, в отличие от Бунина была свойственна мистическая идеализация этой стихийной темноты и мути, в которой он видел здоровую и свежую варварскую силу, способную вернуть Россию к изначальной, неиспорченной природе; в его пророчествах об уничтожении интеллигенции есть одновременно и боль и некий мазохизм.

^308а Анненский И. Ф. Книга отражений. СПб., 1909. С. 40.

³⁰⁹ Петлистые уши и др. рассказы. С. 61.

³¹⁰

Там же. С. 63.

³¹¹ Там же. С. 66.

³¹² Там же. С. 69.

³¹³ Там же. С. 63.

³¹⁴ Бунин И. Деревня. М., 1910. С. 186.

³¹⁵ Бунин И. Воспоминания. С. 182. В советском издании эта фраза изъята цензурой: М. IX. 422.

³¹⁶ Айхенвалъд Ю. Силуэты русских писателей. Кн. 3. С. 202.