Нелюбимая

Поэтому, чтобы справиться со всем этим, найти хотя бы каплю какого-то утешения я, практически не раздумывая, позвонила матери. Она ответила далеко не сразу.

— Привет, мам, — проговорила я, чувствуя, что вот-вот заплачу. Еще ничего такого не сказала, а слёзы уже душат.

— Привет. Что-то случилось? Я сейчас немного занята, — торопливо проговорила мать, и я сразу же уловила в ее голосе нотки раздражения.

— Что-то вроде того, — тяжелый вздох. — А чем ты занята?

— К нам с отцом гости приехали, сама понимаешь. Нужно проследить, чтобы на столе всё было накрыто, да и в целом, создать хорошую атмосферу уюта, — быстро проговорила мама и начала рассказывать про какие-то рецепты блюд и сколько нынче в супермаркетах стоит красная рыба и достойное шаманское.

— Мам, я, наверное, с Германом разведусь, — выпалила я, тем самым прерывая ее бесконечную и бестолковую речь про фарфоровые тарталетки.

— Что?! — мама даже вскрикнула, из-за чего мне пришлось на секунду отнять от уха телефон, чтобы не оглохнуть. — Арина, что это еще за новости? Какой развод? У вас же скоро ребенок родится.

— Мам, мне с Германом трудно. Я не справляюсь.

— То есть раньше справлялась, а теперь нет? Арина, твой муж очень влиятельный человек и с таким нельзя ссориться. Ну немного повздорили, так что же теперь, сразу нужно разводиться? Знаешь, с таким подходом к жизни, ты ничего не сможешь добиться. Хочешь, чтобы тебя потом за глаза все обсуждали, и никакой мужчина не захотел взять в жёны? Дочка, ты уже давно немаленький ребенок. Какие-то твои капризы Герман допускал, но ты-то должна иметь определенные рамки, границы дозволенного.

— Лучше уж я буду жить одна, чем вот так, — вставила я.

— И опозорить семью?!

Ах да! Как я могла забыть о том, что честь семьи и то, что скажут люди, всегда у мамы стояло в приоритете. Только вот сейчас это неприятно кололо, я бы сказала, даже жгло.

— Нет, не хочу я никого позорить.

— Арина, твоя сестра вон с какой трагедией справилась, а ты здесь устраиваешь драму из нечего. Герман тебя бьет?

— Нет.

— Голодом морит?

— Нет.

— Ребёнка хочет?

— Хочет.

— Вот тогда живи, радуйся и не жалуйся. Таких мужчин, как твой Герман в два счёта женщины хватают и никуда от себя больше не отпускают.

— Мама, я хотела приехать домой на некоторое время.

— Нет. Приедешь, потом назад не захочешь возвращаться и ваш брак окончательно рухнет. Это твоя жизнь, Арина, нужно научиться не искать лёгких путей.

Философская речь матери заставила меня тихо заплакать, но не от умиления, а от чувства собственной ненужности и отчужденности самых родных мне людей.

— Хорошо, — кое-как справившись с эмоциями, ответила я. — Учту твоё напутствие, мама, — звонок был завершен, а на душе как предполагалось вначале, легче совсем не стало.

Последующие несколько дней мало отличались от предыдущих. Еще и погода за окном окончательно ухудшилась. Шёл сильный снег, потом резко начался дождь, превратив дороги в некое серое месиво.

Я старалась держаться бодро, потому что не хотела навредить своей дочери. Никто, кроме меня не позаботиться о ней лучше. Преодолевая абсолютное нежелание есть, я завтракала, обедала и ужинала. Если бы не мое положение, я бы вряд ли даже нос высунула из комнаты. А так, не имею права опускать руки, ведь под моей ответственностью находится жизнь еще не родившегося ребенка.

Единственное, что я перестала делать — заниматься учёбой. Сидя с учебником в руках, я видела буквы, но не замечала слов. Всё как-то смазалось, попало в какую-то вязкую субстанцию, время, словно замедлилось. Нет ничего, кроме тишины и отравляющих мыслей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я осмотрелась по сторонам, будто впервые видела эту гостиную. Роскошная, комфортабельная, большая, а толку-то от нее? Какой вообще толк от денег, когда твоя жизнь превращается в изощрённый кошмар? И дело здесь не в том, чтобы переложить на кого-то другого ответственность и облегчить себе душу. Просто оказывается, статус и материальное положение никак не влияет на внутреннюю гармонию человека. Ну вышла я замуж за Германа, потому что был контракт, потому что все так женятся, потому что так правильно. А что из этого получилось? Ничего хорошего.

И на душе так тяжело, так неуютно. Осадок увеличился вдвое еще и от того, что мама не поддержала меня в тот момент, когда я больше всего в этом нуждалась. Я была одинока. Абсолютно и беспросветно. Всегда, когда я просматривала ленту своих знакомых из университета в социальной сети, ловила себя на маленьком уколе зависти. Некоторые девочки из моей группы путешествуют во время каникул, другие уже работают, а третьи — встречаются с парнями и выселятся где-нибудь в ночном клубе. И всё у них такое беззаботное, притягательное, радостное. А чего успела добиться я? Разве что, практически стала матерью-одиночкой.