Незабываемые дни

А! теперь еще раз хочу напомнить вам о наших больших обязанностях перед крестьянством. Весна, как видите, в самом разгаре. Как ни тяжело приходится крестьянину, но он сеет и должен сеять, чтоб наши люди были с хлебом, в том числе, конечно, и вы. Помогите же крестьянину в, этом почетном, ответственном и тяжелом в сегодняшних условиях деле. Помните, что не только весна в разгаре, в самом разгаре и фашистская пропаганда. Я говорю о той земельной реформе, о которой трубят теперь во все трубы немецкие газеты и листовки, приказы и инструкции, все коменданты и подкоменданты, все фашистские наймита и прислужники. Еще с пятнадцатого февраля объявили они, видите ли, ликвидацию колхозов, переход на новую земельную систему, Конечно, крестьяне сразу поняли подлинный смысл всей реформы — как средства еще более усовершенствованного и систематического грабежа деревни. Кое-где земля может остаться незасеянной, это нам не на пользу. Сеять нужно. Будем вести настоящую борьбу за хлеб, чтобы он не попал немцам. Фашистские прислужники пытаются играть на собственнических инстинктах некоторой части отсталых людей. И этому мы тоже должны давать отпор. Вот, товарищи, пожалуй, все, что я хотел сказать вам.

Перешли к отчету начальника штаба. Тот начал свою речь с таких далеких исторических экскурсов, что Заслонов, улучив минуту и достав из кармана заветный конверт, внимательно еще раз перечитал каждое слово адреса и лилового штампа на обороте: «Проверено военной цензурой». По завитушкам букв, по нажиму пера старался определить, в каком настроении писалось ему это письмо и все ли там хорошо и в порядке. Осторожно вскрыл конверт, бегло глянул на начало.

«Любимый, дорогой Костя!»

Сердце сладко-сладко заныло, сразу очутившись в объятиях теплых и ласковых воспоминаний. Глянул на дату.

«Ого, письмо путешествует уже третью неделю… Далекой, далекой стала дорога моя к вам…»

Посмотрел в конец письма. Тут обычные приветы ото всех, от нее, от дочек, от матери. Ну, слава богу, все живы и здоровы. А чего нужно больше, — значит, все в порядке. И только тогда слово за словом прочитал все письмо. И когда читал, менялось и его лицо. То хмурилось слегка, то расплывалось в мягкой улыбке. Прочитав и аккуратно сложив письмо, спрятал его в карман, затем сидел еще несколько минут, погруженный в воспоминания. Как хорошо, что по счастливой случайности они уехали из городка еще до войны. Раиса решила навестить с детьми своего брата, поехала к нему в гости в один из северных городов. Так семья была избавлена от многих страшных переживаний, которые обрушились на людей в первые дни войны.

Что же они делают теперь, как живут его птенчики? Видно, подросли уже.

Из глубокой задумчивости его вывел взрыв дружного хохота.

— Чего вы смеетесь? — тихо спросил он Чичина.

— Над докладчиком. Залез в дебри и никак не выберется.

Действительно, начальник штаба сопел, кряхтел, собирая с земли листки своих тезисов, которые своевольник ветер выхватил из-под рук и расшвырял по поляне. Но не ветер был причиной смеха. Целые каскады цифр сыпались на слушателей:

— Для того чтобы определить, сколько партизано-часов требуется для проведения диверсии, ну, скажем, для подрыва шоссейного моста, я приказал провести подробный опрос в отрядах, для чего ввел специальный опросный лист по форме…—И он начал рыться в бумагах.

— Вы ответьте лучше, товарищ Лойка, сколько бумаго-километров вы истратили на сочинение всей этой лабуды? — резко спросил секретарь обкома.— Вы расскажите лучше о главных ваших операциях, охарактеризуйте боевую деятельность каждого отряда.

— Я все по документам, товарищ секретарь, они составлены под моим руководством по сведениям, собранным в отрядах…

— Документы мы уважаем, берегите их на здоровье. Но вы расскажите нам о людях, расскажите о том новом, что появилось в партизанской тактике, наконец, расскажите, как вы руководили боевыми операциями вашей зоны.

— Мы пахали…— бросил кто-то реплику, и веселый смех снова прокатился по поляне.

Лойка беспомощно копался в своих бумагах и тонул в них все больше и больше.

— О руководстве операциями я скажу… Видите, я, согласно выработанным правилам, получаю от командиров донесения. У нас разработан график операций для всех отрядов на месяц и на квартал. О каждой задуманной операции меня ставят в известность, и я совместно с командиром отряда разрабатываю план ее проведения. Ну, и она проводится отрядом, ну… а временами и я выезжаю на помощь…

Все снова рассмеялись.