Нидерландская революция

Вмешательство последней в компетенцию епископско-княжеской власти облегчалось почти постоянным отсутствием князя-епископа. Начиная с 1595 г. постоянный совет перестал заниматься судебными делами[770]. 32 цеха выступили более решительно, чем когда-либо, против решений и введения налогов, принятых штатами без их согласия. «Конституция» Гейнсберга потеряла всякую силу, и выборы «городских властей» становились все более бурными. Шумная и негодующая толпа рабочих, учеников и даже чужеземцев., которым так легко предоставлялись права гражданства, обступала и оскорбляла состоятельных людей — рантье, купцов и капиталистов, — угрожая их «цеховым привилегиям», так что они вскоре отошли от политических дел, предоставив заниматься ими народной партии и адвокатам. Сильнейшее восстание, разразившееся в декабре 1602 г. в связи с введением одного налога, заставило наконец князя-епископа вмешаться. Он примчался из Вестфалии и издал 21 февраля и 15 апреля 1603 г. два указа, покончившие с произволом и беспорядками, царившими до этого при выборах, и установившие точный порядок их

[771].

Потому ли, что он хотел привлечь цехи на свою сторону, потому ли, что он считал их слишком опасными, чтобы вступать с ними в открытую борьбу, но как бы то ни было он узаконил право, которое они себе присвоили, а именно назначать городской совет. Он пытался только ограничить их демократические тенденции. О этой целью он издал распоряжение, чтобы все граждане, главы семей, в течение недели зарегистрировались в каком-нибудь одном из 32 цехов столицы, и сделал обязательным посещение собраний последних. Ежегодно, ко времени обновления состава городского совета, выбирались по жребию в каждом цехе три выборщика, которые потом в свою очередь назначали трех кандидатов, из коих один должен был стать членом совета, а два других — присяжными по выбору 22 комиссаров, назначавшихся князем-епископом. Чтобы покончить с бесконечными столкновениями между штатами и цехами, было решено кроме того, что цехи впредь будут иметь право высказываться но поводу решений, принятых штатами, лишь в течение двух недель.

В общем эта новая конституция закрепила победу народной партии. Князь-епископ пожертвовал ради нее Гейлсбергской «конституцией» и, предоставив народной партии управление столицей, тем самым отдал ей руководство делами страны. Ввиду малочисленности богатой буржуазии привилегии, которые он сохранил за ней при сделанных им уступках, были совершенно иллюзорны. Они не оказали ни малейшего влияния. С 1603 г. рабочие, имевшие во всех цехах большинство, получили таким образом на законном основании в свои руки управление городом. Нет ничего удивительного поэтому, что они вели его в своих интересах. Показателем их настроений явилось разразившееся в 1612 г. восстание, вызванное требованием введения налога на окна и двери, который лег бы без различия на всех богатых и бедных граждан[772]. Сознавая свою силу, решительные и энергичные низшие слои народа, имевшие в городе значительный перевес, очень скоро совершенно перестали считаться с властью князя-епископа. В начале XVII в. епископско-княжеская власть была столь ограничена, что уже тогда Льеж считался многими иностранными обозревателями своего рода республикой

[773].

III

Но если Эрнст Баварский, очень низко расценивая свою светскую власть в духовном княжестве, довольствовался тем, что ему удалось поставить его на путь католической реформации, зато он придавал, наоборот, чрезвычайно важное значение тому, чтобы сохранить Льеж, так же как и другие свои диоцезы, в сфере влияния своей династии. В 1595 г. он провел в Кельне избрание своего племянника Фердинанда коадьютором, т. е. фактически своим преемником, и без особого труда навязал его также капитулу собора св. Ламберта. 22 февраля 1601 г. Фердинанд, несмотря на то что он не имел еще священнического звания, был назначен каноником, а на следующий день коадьютором. 12 марта 1612 г. он наследовал своему дяде. Так как он был, подобно Эрнсту, в качестве архиепископа кельнского германским курфюрстом и владел, наряду с льежским епископством, епископствами мюнстерским, гильдесгеймским и падерборнским, то он обеспечивал благодаря этому баварской династии первое место в католической церкви Германии.