Николай Ежов и советские спецслужбы

При этом, если любой из них в дальнейшей своей работе и общественной жизни проявит признаки исправления, и до истечения указанного испытательного срока он может рассчитывать на досрочное освобождение и от условного наказания».

Но Якушев был тот еще затейник! Как пишет К. Богуславский: «Вот как подвиги товарища Якушева описывают его коллеги по ремеслу:

Подсудимый Тимошенко:

«…С женщинами так было… Вот привез я партию женщин, Гришин сказал Лебедеву, что Якушев интересуется, молодые ли женщины, ему Лебедев сказал их возраст, и он пошел к Якушеву.

Когда я потом завел женщин, Якушев и Гришин уже были в комнате, там же был и Бланк. Якушев велел первой раздеться, осмотрел ее всю, потом Бланк подбежал, как врач, стал ее выстукивать, а потом повел ее с Сосновым. Я говорил Якушеву, что голых тяжело грузить, а он ответил: «Их мало, это неважно».

Так раздевали молодых женщин, а попадалась пара старух – их не раздевали, а так стреляли…»

Речь шла о том, что молодых женщин перед расстрелом раздевали и Якушев с коллегами играли с ними в «доктора».

Далее Тимошенко продолжает:

«… Ломов там не было, были палки и медные трубы, которыми били осужденных. Это ввели при Якушеве, когда Мартынюк рассказал, как он делает. Палками все начальство било осужденных, в том числе и Гришин избивал осужденных, а для чего били, не знаю. Били не всех подряд. Мартынюк так говорил:

«Чтобы шума не было, несколько раз палкой – и молчит». Тогда и стали бить…»

Еще Якушев успел отметиться в Крыму, на самом излете «ежовщины», когда возглавил НКВД Крымской АССР. В 1939 году новый нарком внутренних дел Крымской АССР Григорий Теофилович Каранадзе подготовил доклад о злоупотреблениях «тройки», которой руководил Якушев, снятый с работы и арестованный 18 декабря 1938 года: «…К 25 ноября 1938 года, т. е. уже после решения ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. о прекращении работы «тройки», вследствие того, что не были оформлены протоколы «тройки» и не подписаны членам Тройки Якушевым, Сеит-Ягъяевым, Щербань, не были приведены в исполнение решения «тройки» на 1347 человек осуждённых. 26 ноября 1938 г., на основании телефонного распоряжения Якушева, находившегося в то время в Москве, были вызваны т. Щербань и т. Сеит-Ягъя для подписи протоколов, которые и подписали их за один вечер на 1347 чел., задним числом и без проверки со своими записями в повестках…

По подписанным 26 ноября 1938 г. протоколам было расстреляно 737 человек, большая часть (519 чел.), после возвращения Якушева из Москвы и его подписи под протоколами».

Кроме того, как свидетельствуют документы, бравый капитан Якушев «лично принимал участие в избиении заключённых, приговорённых к ВМН, в сожжении 11 заключённых. По его приказу заключённые сами копали себе могилы. 200–250 связанных заключённых ставили в очередь и расстреливали на глазах других заключённых». Также Якушев разрешил подчиненным конфискацию у арестантов ценных вещей и хорошей одежды без составления квитанций. По его приказу сотрудники «занимались вытаскиванием кирками и клещами золотых зубов» изо рта трупов казненных.

За фальсификацию дел и незаконные расстрелы военный трибунал НКВД 20 июня 1939 года приговорил Якушева к 20 годам заключения. Но уже в октябре 1941 года его освободили и отправили в отдельную мотострелковую бригаду особого назначения НКВД. С июня по ноябрь 1942 года Лаврентий Трофимович являлся заместителем начальника Разведывательного отдела и заместителем начальника оперативной группы НКВД Северной группы партизанских отрядов (Смоленская область). Его восстановили в звании капитана государственной безопасности. Затем вплоть до июля 1943 года Якушев находился в тех же должностях на Калининском фронте, был переаттестован в подполковники государственной безопасности. Войну он закончил полковником Красной Армии, начальником II отделения X отдела Хозяйственного управления Наркомата обороны. А в запас ушел в 1954 году, будучи начальником Инспекции Хозяйственного управления Министерства вооружённых сил СССР. На пенсии написал две книги о подвигах партизан и разведчиков для детей и юношества. Правда, там Лаврентий Трофимович не стал вспоминать, как играл в детскую игру «доктор» с приговоренными к смерти женщинами и девушками[237].

Любопытно, что ради удовлетворения своих сексуально-садистских наклонностей Якушев и другие чекисты готовы пойти даже на то, чтобы немного затруднить себе процедуру утилизации трупов. Ведь трупы обнаженных женин действительно было сложнее грузить в грузовик, чем трупы одетых жертв. Поэтому основную массу обреченных перед казней раздевали только до белья, чтобы удобнее было грузить. Да и исподнее для палачей большой ценности не представляло. Они предпочитали делить между собой верхнюю одежду расстрелянных.

Вообще же в архивах НКВД времен Большого террора, как мы убедились, описываются такие извращения, перед которыми бледнеют самые жуткие фантазии в романах маркиза де Сада и Владимира Сорокина. Это еще раз доказывает, что жизнь сильнее искусства.