Нюрнберг вне стенограмм

– якобы обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах, также содержавшийся в Нюрнбергской тюрьме, встретившись в тюремном коридоре с Герингом, быстро сунул ему в руку капсулу с цианидом, спрятанную в кусочке мыла (откуда у самого фон дем Баха ампула и почему у него ее не нашли, он комментировать не стал);

– якобы Геринг прятал яд… далее следуют варианты: под сиденьем унитаза, под золотой коронкой зуба, в пупке, под зачесанными назад волосами, в складках обвисшей кожи, в анальном отверстии и т. д., и т. п. (и прошел 350 обысков!);

– яд Герингу передал лейтенант Армии США Джек Уиллис, ведавший складом личных вещей заключенных в Нюрнбергской тюрьме; у него после процесса обнаружили несколько ценных предметов, принадлежавших Герингу, – часы, золотая ручка и т. д., и высказывалась версия, что это была плата за яд или за то, что он позволил Герингу взять яд из своих вещей (с другой стороны, Геринг очень часто дарил какие-то свои ценные вещи – у него их было много – тюремщикам, стараясь расположить их к себе);

– помощник главного обвинителя от СССР Марк Рагинский считал, что капсулу с ядом передала Герингу на свидании его жена Эмма – изо рта в рот, при прощальном поцелуе (версия также чрезвычайно уязвимая, кроме того, Эмми Зонненман была не столь решительным человеком и не стала бы носить во рту полдня ампулу со смертельным ядом).

Все версии имели примерно одинаковую вероятность, причем она была довольно мала, и историки долго не могли определиться с приоритетами. Пока, наконец, в феврале 2005 года не была озвучена еще одна версия, которая оказалась наиболее правдоподобной из всех – хотя, конечно же, на 100 % утверждать, что именно она имела место, тоже нельзя.

Сенсация появилась в Los Angeles Times

, где было опубликовано интервью с 78-летним жителем Калифорнии Гербертом Ли Стиверсом. В 1946 году он, 19-летний солдат, служил в 26-м пехотном полку 1-й пехотной дивизии Армии США и вместе с товарищами занимался охраной и сопровождением нацистских военных преступников в зале Международного трибунала в Нюрнберге: это те самые американские солдаты в белых касках, которые хорошо видны на фотографиях. Они не носили оружия, но могли общаться с подсудимыми. Стиверс сообщил, что по просьбе своей знакомой немки Моны передал Герингу ручку, содержавшую некое «лекарство»: знакомые Моны Эрик и Матиас убедили его, что Геринг очень болен, а ему в тюрьме не дают необходимого лекарства. Рейхсмаршал умер, Мона исчезла, больше ее Герберт никогда не видел. «Как я понимаю, она меня использовала», – сказал Стиверс, но утверждал, что в 1946-м ему это даже не пришло в голову.

Рядовой Герберт Ли Стиверс в 1946 году

После самоубийства следователи подробно опрашивали тех солдат, что служили непосредственно в тюрьме, а тех, что стояли в зале, особо не трясли, и к Стиверсу каких-либо претензий не было. Он, естественно, никому не стал об этом рассказывать и всю жизнь боялся, что будет привлечен к ответственности, но при этом был убежден, что именно он передал Герингу цианид. Дать интервью его уговорила дочь, которая объяснила ему, что срок давности давно прошел и старику ничего не грозит. Что было на самом деле, мы, скорее всего, никогда не узнаем, но версия Стиверса кажется наиболее правдоподобной.

Казнь через повешение

Несмотря на активное противодействие британской стороны, все же было решено, что на мероприятие будут допущены журналисты (их доставили в 20.00 15 октября) – правда, не все желающие, а только по два человека от каждой из четырех союзных держав[140]

(остальным – а их набралось около сотни – было предложено ждать развития событий в зале для прессы в здании Дворца юстиции). Эти 8 журналистов были единственными «независимыми свидетелями», присутствовавшими на мероприятии. «Свидетелями» достаточно условными: как мы уже писали, эшафот был закрыт брезентом и, следовательно, зрители сам момент смерти приговоренных увидеть не могли, а только момент их падения в открытый люк.

Всего на мероприятие были допущены 42 человека. Кроме 8 журналистов, это были официальный фотограф, который должен был зафиксировать на камеру тела казненных, переводчики, врачи, военные представители Союзных держав, офицеры охраны, палач и его помощник, медицинские эксперты, оба священника (оба в звании капитана) – лютеранский пастор Генри Гереке и католический священник отец Сикст О’Коннор. Также были приглашены два представителя немецкого народа: министр-президент Баварии социал-демократ доктор права Вильгельм Хёгнер и генеральный прокурор Высокого суда Нюрнберга доктор права Якоб Мейстнер.

Министр-президент Баварии Вильгельм Хёгнер был одним из двух немцев, присутствовавших при казни