Ночь, когда я встретил Рождественского Деда

– О, я просто обожаю кубики Рубика! – воскликнул я.

– Принято к сведению, – сказал Рождественский Дед. – В Того я нашёл набор для игры в оваре… ты знаешь, что это за игра?

– Нет, но звучит шикарно, – ответил я.

– Тебе бы это понравилось, – кивнул Рождественский Дед. – Это игра на счёт. В Кении – проволочную машинку, это просто надо видеть, их очень здорово делают из изогнутой проволоки. В Нидерландах я купил ей шаффлборд. В Соединённом Королевстве – игру под названием блошки…

– У меня такая есть, – сказал я.

– Действительно есть, – ответил Рождественский Дед, вспоминая. – В тот же год я подарил тебе книгу «Наблюдаем за птицами».

– И красный самолёт-истребитель, от которого отвалилось колёсико, – подсказал я.

– Правда? У него было бракованное колёсико? – внезапно деловым тоном осведомился Рождественский Дед.

– Боюсь, что так, – подтвердил я.

– Хм-м, надо будет проверить, – сказал он. – Нужно поддерживать уровень качества… В общем, куда бы я ни отправлялся, я находил для Герды самые замечательные подарки. Покер на кубиках из Соединённых Штатов, Скачущие шапочки из Польши, бамбуковая лошадка из Китая. И, девять Рождеств спустя, я повидал достаточно и отправился обратно в родной город. Конечно, я нервничал перед встречей с Гердой, потому что мы поссорились перед моим отъездом, и я не был уверен, что она простила меня. Так что я остановился в таверне, чтобы выпить немного медовухи для храбрости.

Тогда у меня были друзья – в основном, другие дети из приюта, – и они соскучились по мне и были рады моему возвращению. Я решил показать им подарки, которые припас для Герды, и разложил их на барной стойке. Я ужасно гордился своими приобретениями.

Пока мы были в таверне, туда вошёл Гримм Гриммссон, владелец обувной фабрики. Деловая жилка у него была отменная, и я с детства им восхищался. Это было ещё до того, как он прогорел и удрал с деньгами всех работников. Он был слишком занят работой, чтобы купить подарки своим дочерям, и, увидев подарки для Герды, предложил купить их у меня.

Конечно, я отказался. Я купил эти игрушки Герде и надеялся, что она оценит, что я думал о ней, пока был в отъезде. Но Гримм настаивал. Он вывернул свой кошелёк на барную стойку, и оттуда вывалились сотни сияющих золотых крон. Я никогда в жизни не видел столько денег.

«Не глупи, – сказал Гримм. – На те деньги, которые я заплачу, ты сможешь открыть свой собственный магазин игрушек. Подумай обо всех игрушках, которые ты тогда сможешь подарить Герде».

И я, как дурак, согласился. Проснувшись утром, я немедленно осознал, что совершил ужасную ошибку. Я распахнул ставни и увидел, что по тропинке к моему дому идёт Герда. Она услышала, что я вернулся, и, конечно, захотела со мной повидаться. Но мне было так стыдно за то, что я продал её подарки, что я спрятался и не открыл дверь.

Оттуда вывалились сотни сияющих золотых крон.

– Я продолжал избегать её, – рассказывал Рождественский Дед. – Я использовал деньги Гриммссона, чтобы купить мой магазин игрушек. Деньги в кассе начали заменять мне Герду, и я стал забывать её. Я решил, что на самом деле она никогда не была мне дорога, что мне гораздо лучше одному. Время шло, и мне было нужно всё больше и больше денег, чтобы почувствовать хоть толику счастья. Сколько бы я ни зарабатывал, мне всегда было мало.

– Значит, мы приближаемся к тому месту в истории, когда вы изменились, – сказал я. – Потому что вы вовсе не жадный! Вы самый щедрый из всех, кто живёт на свете.

– Благодарю, – ответил Рождественский Дед. – Приятно, когда тебя ценят. И ты прав, конечно. Мы достигли ключевой части истории. Йах! – крикнул он оленям, а потом сразу: – Простите!

Рудольф и остальные олени замедлили галоп, и мы начали снижаться. Последние несколько минут мы летели над Мексиканским заливом; справа в тёмный океан выдавались огни Флориды, словно лапа золотой черепахи. Следующей остановкой будет Майами.

– С чего продолжим? – спросил Рождественский Дед.

– С того, на чём остановились, – ответил я. – Вы только что увидели себя в будущем, совсем одного…

– Хорошая мысль, – согласился Рождественский Дед. – В таком случае вот что произошло дальше…

Глава 27

Едва Торвил осознал, что старик в окне – это он сам, как – ты уже догадался – резкий порыв ветра взбил снег, заставляя Торвила в защитном жесте поднять перед лицом обе руки. Порыв быстро усилился, перерастая в бурю, но в тот самый миг, когда эльфу начало казаться, что ветер опрокинет его, тот внезапно ринулся вверх, снег улёгся, а мир вокруг сделался пугающе застывшим и тихим.

Задрав голову, Торвил заметил нечто очень любопытное: порыв ветра взвивался всё выше и выше, закручиваясь вокруг снеговика в спираль и вызывая внезапную метель в районе его живота; потом ещё одну возле локтя; и наконец гигантский чёрный цилиндр снеговика сдуло с его головы, и он закружился над ними, словно орёл, парящий в восходящем потоке воздуха.