Ночь, когда я встретил Рождественского Деда

– Да пусть она даст вам то, чего вы заслуживаете, – сказал Торвил.

– Ты вольна делать всё, что тебе заблагорассудится, – ответил мясник, глядя Торвилу прямо в глаза.

– Идём? – сказал Торвил Герде, и они вдвоём начали пропихивать гуся через дверной проём на улицу, что было не так-то просто.

– Прощай, отец, – сказала Герда мяснику, и дверь захлопнулась, а колокольчик зазвенел.

– Прощай, девочка, – ответил мясник.

На него приветственно набросился холодный сквозняк, и мясник сильно задрожал, словно его посетил какой-то злой дух. Он разжал пальцы. На его розовой ладони лежал прекрасный серебряный эльфийский пенни. Перевернув монетку, мясник разглядел три картинки: зарянку, пингвина и полярного медведя.

В тот самый миг в окно постучали. Мясник поднял взгляд и обнаружил, что снаружи на подоконнике сидит зарянка. Мясник нахмурился. Зарянка постучала по стеклу клювом и махнула одним крылом. Казалось, птица хотела, чтобы он вышел на улицу.

Глава 30

– Прошу, входи, – сказал Торвил, придерживая дверь в магазин игрушек пяткой, пока они с Гердой возились с исполинским гусем. – Поставим его на прилавок, а я зажгу печурку для обжига.

– Печурку? – переспросила Герда.

– Полноценной печи в магазине нет, – ответил Торвил. – Зато есть печурка для обжига. Я растоплю её как следует, и к ужину у нас будет печёный гусь.

– Нет уж, без трав ты его запекать не будешь, – сказала Герда. – Где у тебя кухня?

– У меня вообще-то нет кухни, – застенчиво признался Торвил. – Я не разрешаю обедать в магазине… или, по крайней мере, не разрешал. Теперь, наверное, разрешу. В смысле, определённо разрешу.

– В таком случае, – сказала Герда, – я пройдусь по соседям, пока не найду немного трав. Я не допущу, чтобы на рождественский ужин у тебя был гусь без приправ, это было бы просто неправильно.

– На самом деле этот гусь не для меня, – сообщил Торвил. – Это для моего… для одного моего коллеги.

– Что ж, – с улыбкой отозвалась Герда, направляясь к двери, – тогда я разыщу ещё и апельсин. Гусь замечательно сочетается с апельсином.

Когда Герда ушла и Торвил остался в магазине один, он ощутил странное тепло в сердце, какого давно уже не чувствовал. Его подбородок поднялся, а плечи расправились. Он снова обретал себя, вспоминая, каким эльфом он был когда-то.

Он оглядел магазин, но вместо того, чтобы ощутить привычный прилив гордости и возбуждения при мысли обо всех деньгах, которых стоят эти игрушки, он почувствовал грусть. Грусть, что множество прекрасных игрушек одиноко стоят на полках, в то время как множество городских детей останутся на Рождество без подарков. И вину за цены – свежеудвоенные с мыслями лишь о прибыли.

Взгляд Торвила упал на красный велосипед. И в тот самый миг к нему пришла необыкновенная мысль; мысль, которая изменит мир.

Несколькими секундами позже, когда Герда вернулась с корзинкой, полной соли, перца, масла, апельсинов и свежих трав, которые она выпросила и позаимствовала у друзей и соседей, она обнаружила Торвила стоящим посреди магазина с улыбкой от уха до уха.

– Герда! – воскликнул он с полными слёз глазами. – Я знаю, что мы должны сделать! Мы должны раздать игрушки!

Глава 31

– Идём! – крикнул Торвил, хватая с полки деревянный поезд и кладя на него игрушечный самолётик. – Нужно убедиться, чтобы у каждого ребёнка в этом городе Рождество удалось на славу. Быстрее, передай мне вон тот кукольный домик!

– Торвил? – сказала Герда. – Ты уверен, что с тобой всё хорошо?

– Да, – кивнул Торвил. – Никогда не чувствовал себя лучше.

– Но Торвил… – начала Герда. – Ты не можешь просто раздать свои игрушки.

– А вот и нет! – ответил Торвил. – Могу и раздам!

И с этими словами он кинулся наружу, не потрудившись даже застегнуть куртку. Качая головой, Герда взяла кукольный домик и тоже вышла на улицу.

– Простите, сэр! – сказал Торвил.

Мимо проходил Эльф-Рудокоп с киркой на плече и почерневшим от угольной пыли лицом.

– Сэр, у вас есть дети? – спросил Торвил.

– Да! – ответил Эльф-Рудокоп, скидывая кирку с плеча, чтобы поставить её на землю и опереться. – У меня их девять. А почему вы спрашиваете?

– Им понравятся эти игрушки? – продолжил допытываться Торвил.

Эльф оглядел игрушки, потом перевёл взгляд на Торвила.

– А что? – с подозрением поинтересовался он. – Что с ними не так?

– Ничего, – удивился Торвил.

– Тогда зачем вы их отдаёте? – спросил Эльф-Рудокоп.

– Потому что на дворе Рождество!

Эльф-Рудокоп уставился на Торвила. А потом улыбнулся и разразился истерическим смехом.

– Умно! – сказал он. – Очень умно. Вы никогда ничего не отдаёте просто так! Что ж, вы меня не проведёте, я не возьму ваших бракованных игрушек! Хорошего вам дня! – Он снова перекинул кирку через плечо и продолжил путь.

Торвил вернулся к стоящей на противоположной стороне дороги Герде.

– Что произошло? – спросила она.

– Он не взял их, – ответил Торвил. – Думаю, он решил, будто это какой-то обман. Мне никто не доверяет.