Ночь наслаждений

– Не знаю. Если ему повезет, я не удушу его в первую же минуту. Возможно, это он стоит за тем нападением в Лондоне. Тогда мы посчитали это несчастным случаем. Парочка мелких грабителей охотилась за толстым кошельком.

– Вполне вероятно. Кто знает? В Лондоне людей грабят постоянно. Это…

– Вы защищаете его? – спросил он, не веря ушам.

– Нет! Конечно нет! Просто… ну…

Энн прикусила губу и сглотнула.

– Просто, – едва слышно объяснила она, – вы же не знаете всей правды.

На секунду он просто смотрел на нее, боясь заговорить.

– Я три года провел в Европе, скрываясь от его людей. Знаете вы это? Нет? А я скрывался. И мне до смерти это надоело. Если он хотел мне отомстить, его желание сбылось. Украдено три года моей жизни. Можете себе представить, что это такое? Когда у тебя отбирают три года жизни?

Ее губы раскрылись, и на секунду ему показалось, что она сейчас скажет «представляю». Она выглядела ошеломленной, почти загипнотизированной, и наконец прошептала:

– Мне очень жаль. Продолжайте.

– Сначала я поговорю с его сыном. Лорду Хью я могу доверять. Или, по крайней мере, я всегда думал, что могу доверять.

Дэниел на секунду закрыл глаза и стал глубоко дышать, боясь, что окончательно выйдет из себя.

– Не знаю, кому теперь можно верить.

– Вы можете…

Она осеклась. Замерла. Неужели была готова сказать, что он может доверять ей?!

Дэниел смотрел на нее в упор, но она поспешила отвернуться и уставиться в ближайшее окно. Шторы были сдвинуты, но она все-таки смотрела на них, словно там было что видеть.

– Я желаю вам безопаснейшего из путешествий, – прошептала Энн.

– Вы сердитесь на меня, – сказал он.

Она резко повернула голову:

– Нет. Нет, конечно нет! Я бы никогда…

– Вы не получили бы увечья, если бы не сидели в моем каррикле, – перебил Дэниел. Он никогда не простит себя. И она должна это знать. – Я виноват в том, что вы…

– Нет! – вскрикнула она и, спрыгнув с постели, бросилась к нему, но тут же остановилась. – Нет, это неправда! Я… я просто… нет! – воскликнула она так решительно, что ее подбородок дернулся. – Это неправда.

Дэниел смотрел на нее. Энн стояла так близко, что он почти мог до нее дотянуться. Если наклониться вперед, если протянуть руку, он сумел бы притянуть ее к себе, и вместе они бы растаяли, вплавились друг в друга, так что будет непонятно, где кончается одна и начинается другой.

– Это не ваша вина, – спокойно сказала она.

– Но именно мне хочет отомстить лорд Рамсгейт, – напомнил он.

– Мы не…

Она отвела взгляд, но не раньше, чем вытерла глаз тыльной стороной ладони.

– Мы не ответственны за действия других, – докончила она. Ее голос дрожал от накопившихся эмоций. Она старалась не встречаться с ним глазами. – Особенно за действия безумца.

– Не ответственны, – согласился Дэниел. Голос его был странно отрывистым. – Но ответственны за окружающих. Харриет, Элизабет и Френсис – не считаете, что я отвечаю за их безопасность?

– Нет, – хмурясь, покачала головой Энн. – Я не это хотела сказать. Вы знаете, что это не так…

– Я отвечаю за каждого человека, находящегося на моей земле, – перебил он. – И за вас тоже, пока вы здесь. И пока я сознаю, что кто-то желает мне зла, я просто обязан оберегать от опасности окружающих меня людей.

Энн смотрела на него широко раскрытыми, немигающими глазами, и Дэниел неожиданно задался вопросом, что она видит. Кого видит? Слова, которые он произносил, были непривычными. Он говорил как его отец, а до него и дед. Означало ли это, что вместе с древним титулом ему доверили жизни и благоденствие всех местных жителей? Он так рано стал графом, а потом, всего год спустя, был вынужден покинуть Англию.

«Так вот, что это значит, – понял он наконец. – Вот, что все это значит».

– Я не позволю, чтобы вам причинили боль, – сказал он так тихо, что голос почти дрожал.

Энн закрыла глаза, но кожа на висках сморщилась и напряглась. Словно ее вдруг ударили.

– Энн, – сказал он, шагнув вперед.

Но она яростно затрясла головой, и из ее горла вырвался ужасный сдавленный звук.

И это едва не разбило ему сердце.

– Что?! – спросил он, перекрыв расстояние между ними. Сжал ее предплечья, может, для того чтобы поддержать ее… Может, для того чтобы удержаться самому. А потом остановился, чтобы просто вдохнуть. Желание прижать ее к себе было всепоглощающим. Входя в ее комнату сегодня утром, Дэниел пообещал себе, что не коснется Энн. Не подойдет достаточно близко, чтобы ощутить запах ее кожи. Но это… он не мог такого вынести.

– Нет, – сказала Энн, уклоняясь, но недостаточно энергично, чтобы заставить его подумать, будто она это всерьез. – Пожалуйста. Уходите. Только уходите.

– Не уйду, пока не скажете…

– Не могу! – вскрикнула она и на этот раз с силой оттолкнула его и одновременно отступила, так что они снова были разделены ледяным утренним воздухом. – Не могу сказать то, что вы хотите слышать. Не могу быть с вами и даже не могу больше вас видеть. Это понятно?

Он не ответил. Потому что прекрасно понимал, что она имеет в виду. Но не соглашался.

Энн закрыла лицо руками, растирая его с такой силой, что Дэниел едва не бросился остановить ее.