Ночь закончится пламенем

Я невольно задалась вопросом, чувствовала ли мама то же самое много лет назад? По мере того, как ее разум разрушался, она становилась все более замкнутой. Сначала мама ограничила свои передвижения районом Уиллоу, затем нашим домом, потом перестала выходить из своих покоев, а под конец уже не покидала собственную постель. С каждым новым ограничением она становилась все более незаметной, пока не лишилась даже возможности говорить. Я помнила, каким стал ее голос в последние дни – тонкий и слабый, словно лепестки орхидеи.

Однако слова Симы позволяли предположить, что мама не всегда была такой.

«Выходит, это она украла печать?»

Неужели она действительно нашла печать одного из Главных духов? И не просто нашла, а решилась украсть ее? Но ведь на это требовалась немалая смелость и смекалка! А еще безрассудство и авантюризм…

Возможно, я похожа на маму даже больше, чем думала.

Неожиданно по щекам потекли слезы. Я много раз оплакивала мать, которую потеряла. Которую у меня забрала смерть. Но теперь я оплакивала мать, которую мне так и не удалось узнать, – не немощную тень, привязанную к моему отцу, а безрассудную, озорную девчонку, которой она была в юности.

Я оплакивала свою мать. И оплакивала то, что она оставила мне после себя.

35

«В самые тяжелые времена Великий воин Гуань Ян воззвал к Лазурному дракону. “Сможешь ли ты помочь мне?” – взмолился воин. “Нужно лишь попросить”, – ответил дракон. И сделка была заключена».

ЛЕГЕНДЫ ГОР, 754 Г.

Меня лихорадило, и спать я смогла лишь урывками. Засыпая, я чувствовала, как горит кожа, но стоило мне проснуться, как тело начинало трясти от холода. Кое-как мне удалось сесть и привалиться к стене. Я пыталась унять дрожь, но тщетно, и вместо этого решила наблюдать за тем, как перемещается с камня на камень луч лунного света.

– Прости, что так обращался с тобой.

Я вздрогнула. Не ожидала, что Скай тоже проснулся. Он сидел у стены, опершись локтем на колено.

– О чем это ты? – тихо спросила я, чтобы не разбудить остальных.

– О той ночи, когда мы сражались на мечах. Я… я был жутко зол и не соображал, что делаю. Я правда жалею… жалею о том, как вел себя с тобой.

Я кивнула. Той ночью он разговаривал со мной свысока, унизил меня, приказал покинуть войско и вернуться домой. Я отвела взгляд и сделала вид, что разглядываю свои оковы.

– Знаешь, я ведь осталась прежней, – наконец сказала я. – Я все тот же солдат, с которым ты тренировался каждый вечер.

Он одарил меня грустной улыбкой и произнес, понизив голос:

– Я пытаюсь убедить себя в этом. Мне просто… нужно чуть больше времени. Чтобы относиться к тебе так же, как тогда.

Больше времени. Именно этого не хватало многим из нас. Однажды я решила, что мне нужно еще немного времени, чтобы познать жизнь за пределами женской половины дома. Но на самом деле я не ожидала, что смогу выжить в сражениях, хоть и не сказала об этом Сюин, когда уходила. Все, на что я надеялась, – это всего лишь пара месяцев свободной жизни. Однако сейчас я жаждала большего. В этом и заключалось коварство свободы, так говорила мне мама. Стоит один раз ощутить ее сладкий вкус, как больше не захочется с ней расставаться.

Внезапно дверь распахнулась, ударившись о стену с громким треском. Тао и Воробей подскочили, разбуженные шумом. Несмотря на поздний час, в нашу тюрьму прибыл отряд стражников. Я нахмурилась, разглядывая их с нескрываемым изумлением.

Но оно лишь возросло, стоило им направиться прямиком в мою сторону. Стражники сняли кандалы с моих ног, но железные оковы на запястьях не тронули.

– Куда вы меня уводите? – взволнованно спросила я, вынужденная сделать несколько шагов вперед.

Солдат, удерживающий меня за плечо, хмыкнул.

– Принц велел привести тебя.

– Принц? – ошарашенно повторила я и обернулась к Скаю. – Но кто…

– Нет! – закричал Скай таким жутким голосом, какого я никогда не слышала. – Пожалуйста! Жэнь…

В его глазах ясно читалось отчаяние, и тогда я поняла, что он уже не верит, что сможет когда-либо увидеть меня снова. Скай считал, что меня вот-вот убьют.

– Скай! – в ужасе выкрикнула я, но дверь за моей спиной тут же захлопнулась.

Прежде, чем втолкнуть меня в крытую повозку, стражник завязал мне глаза. Но совсем скоро, когда повозка тронулась с места и принялась трястись на каждом булыжнике, я потеряла всякое представление о том, в какую сторону мы ехали. Однако, когда движение прекратилось, а меня вытащили наружу, я почувствовала, как изменился воздух вокруг. Меня вели по коридорам, в которых пахло ладаном и лавандой, но характерного запаха моря я уже не ощущала.