Ночная смена

– Повторяю: в него словно бес вселился. Он с такой силой оттолкнул Андрея, что тот на несколько метров отлетел, и мне чуть позвоночник не сломал. Ну что нам оставалось, как не начать сопротивляться? Мы просто боролись за свою жизнь.

– Хорошо. Кто же тогда воткнул ему отвертку в ухо.

– Если бы я этого не сделал, он бы Андрею горло перегрыз. Да-да, я не шучу. Его зубы находились в сантиметре от кадыка. У Шарова с клыков слюна капала. Как вспомню, так тошно становится, – и он действительно заметно побледнел.

– Так, значит, первым ударил ты и убил тоже ты, – сквозь зубы процедил Валентин Петрович. – Хорошо это у вас получается.

Не зная, что ответить на такое размытое обвинение, Сергей, потупившись, молчал.

– Может быть, у вас с Шаровым было недопонимание, там, поссорились накануне? – с сочувствием произнес Коваль. И, выдержав небольшую паузу, продолжил: – Ничего страшного, такое бывает. В этом вашей вины нет. Вы ведь только защищались, верно?

– Да, я защищался и защищал своего напарника, – и, словно споткнувшись, сдвоив идущий первым предлог, произнес: – С капитаном я никогда не ссорился и относился к нему нормально.

– Ясно, ясно, – задумчиво, с показным пониманием, возможно, недосказанного Сергеем закивал головой Коваль. – Можете идти.

– Конвой! – призывно крикнул Валентин Петрович и, когда на пороге появились давешние солдаты, сказал: – Отведите его в изолятор.

Следующим в допросную вошел Андрей, он, как и предыдущий пострадавший офицер, вынужден был выслушивать вскоре посыпавшиеся на него вопросы стоя.

– Ваш товарищ утверждает, что это вы ударили Шарова первым, – решил пойти на провокацию и забить клин между возможными заговорщиками Валентин Петрович. – Это так?

– Может, и так. Я плохо помню. – говорил он вяло, апатично, словно ему было все безразлично или он очень устал. – Капитан меня сильно приложил, и потом все было как в тумане.

– Ну а кто ударил его отверткой, вы помните?

Андрей замолчал.

– Сергей, да? – вкрадчиво спросил Коваль. – Не бойтесь подвести товарища, он сам нам об этом рассказал.

– Да, он.

– А как вы думаете, зачем он это сделал?

– Если бы не он, я бы сейчас с вами не разговаривал. Он меня спас.

– Ага. То есть вы хотите сказать, на вас напал ваш командир? И чуть вас не убил?

– Вот именно.

– Как вы думаете, почему он это сделал?

– С ума сошел. Знаете, у нас там внизу нездоровая атмосфера. Да, это во всей крепости чувствуется. Только у нас это выражено в разы сильнее. От него флюиды исходят.

– От кого? – отлично разыграл удивление Коваль.

– От объекта, естественно, от кого же еще.

– Ну а вы в каких отношениях были со своим командиром?

– Можно сказать, в дружеских. Без панибратства, конечно, он бы этого не допустил. Мужик он серьезный, – и спустя секунду с сожалением добавил: – Был.

– Ладно, завтра продолжим, идите.

После того как за Андреем и пришедшими за ним конвойными закрылась дверь, следователи переглянулись и, ни о чем не споря, для начала стали заполнять бумаги. Мнениями они обменяются позже, проанализировав все несколько раз, посмотрев на ситуацию с разных сторон. Но для этого требовалось время. Уро вечера мудренее – есть одна очень умная пословица. Им нужно было отдохнуть, переспать с полученной информацией, и только тогда, на следующий день они смогут все подробно обсудить, поспорить и вынести предварительный вердикт с планом дальнейших действий. Правда, оба внутри уже почти согласились с версией, озвученной им офицерами. Лишь что-то небольшое, похожее на мелкий камешек в ботинке, на соринку в глазу, мешало им однозначно принять слова бойцов за чистую правду. Что-то было не так. Но вот что конкретно? Дальнейшие события этой же нескончаемой, долгой ночи смогли дать им однозначный ответ на этот вопрос. К сожалению, случилось это слишком поздно, и к тому же ответ стал для них настолько неожиданным, что граничил с ожившим из накрепко забытого сна кошмаром.

Глава 9