Ночное дежурство

– Хочешь, чтобы я не успела затормозить, если мы увидим кого-нибудь?

– Да кого еще занесет сюда в такое время? Вряд ли кто-нибудь доедет даже до Заболоченных Лугов, а больше тут и некуда ехать.

Джил почти готова упомянуть скоростную трассу, только та, конечно же, перекрыта, и в любом случае она никогда не видела на этой дороге ни единой души. Но это не повод указывать ей, как вести машину, в особенности если это делает Конни. Ее охватывает внезапное желание вывернуть руль и протаранить «новой» живую изгородь, чтобы на всей скорости помчаться через поле. «Так для тебя достаточно быстро?» – она уже слышит свой вопрос. Ее удерживает только нежелание повредить машину, но она не знает, хватит ли его, если Конни продолжит выводить ее из себя. Джил ждет, чтобы та добавила что-нибудь к своим непрошеным комментариям, когда Конни хлопает себя по лбу, словно ее ужалил комар. Это Джил не волнует – пусть колошматит себя сколько угодно, но, по-видимому, удар должен был взбодрить разум, потому что Конни заявляет:

– Нам придется вернуться.

Джил позволяет машине унести их на много ярдов вперед, прежде чем удосуживается поинтересоваться:

– Зачем это?

– Не сейчас. Когда я позвоню и сообщу насчет магазина и моей машины. Мне же надо быть там, когда приедут чинить мотор.

Джил удерживается от желания вжать педаль газа в пол, чтобы оказаться как можно дальше от подобной перспективы.

– Это уж точно может подождать, пока ты не вернешься домой.

– И как же, ты хочешь, чтобы я добиралась туда?

Джил вообще ничего такого не хочет, разве чтобы это было ей еще безразличнее, однако вслух говорит:

– Разве нельзя попросить тех, кто поедет чинить машину, чтобы заехали за тобой? Используй свои чары или прикинься беспомощной. Я уверена, что ты отлично умеешь либо то, либо другое.

Конни в очередной раз разворачивается к Джил лицом, а Джил с еще более холодным упорством отказывается взглянуть на овал плоти, который демонстрирует ей Конни. Руль, кажется, покалывает пальцы, потому что она впивается в него изо всех сил, чтобы не взорваться. Ради них обеих она надеется, что заставит Конни отвести взгляд, произнося:

– В любом случае я думала, ты сначала хочешь попасть домой, чтобы отоспаться.

После паузы, во время которой Конни созерцает приглушенное свечение, убегающее от автомобиля, она отвечает:

– Возможно, не удастся заснуть из-за мыслей. Иногда такое у меня случается.

– Конни, это всего лишь машина. Она никуда не денется.

– Наверное, тебе кажется, что я отношусь к ней как к ребенку.

– Ну, раз уж ты сама заговорила об этом…

– Нет, и мне в самом деле придется туда возвращаться.

– Только не на моей машине, уж извини. И не сейчас, когда мы уже столько проехали.

– Сколько? У меня по-прежнему такое чувство, что мы до сих пор никуда не уехали.

Когда Джил начинает входить в очередной долгий и плавный поворот, она проклинает Конни за подкинутую ей никчемную идею: все изгибы дороги сливаются в кольцо, по которому машина неизбежно вернется в Заболоченные Луга. Она убеждает себя, что некоторые из них обязательно будут в другую сторону, когда Конни произносит вполголоса:

– Ты сказала, что хочешь остаться на этой работе?

– Хотела бы. Мне ведь надо прокормить не только себя.

– Тогда, может, подумаешь над моими словами. Я ведь все еще менеджер.

Острое желание свернуть с дороги пронзает Джил, словно электрическим током. Она не сознает ничего, кроме ноги на педали газа и рук, готовых выкрутить руль. И не сразу замечает, как меняется тон Конни, и не понимает ее слова.

– Кто там был? Это Росс?

Неужели она пытается отвлечь Джил от ее плана? Туман наползает, скрывая то, что высмотрела Конни, хотя Джил не верит, было ли там на что смотреть, кроме спутанных ветвей живой изгороди с черными когтями. И даже когда Конни подается вперед, к лобовому стеклу, это похоже на попытку заставить Джил забыть, какая над ней нависла угроза, но все равно уже слишком поздно. Участок живой изгороди выныривает из тумана, одна мокрая ветка за другой, и Джил видит, что смутная фигура действительно скорчилась в углублении в зелени.

– Это не Росс, – заключает Конни.

Луч света от фар высвечивает склонившуюся голову, которая, похоже, промокла настолько, что ее пора спасать от утопления, а тень увеличивает ее в два раза. Силуэт корчится, словно стряхивая с себя свет, а затем, пошатываясь, поднимается на ноги, усиленно моргая и зевая. Если Джил до сих пор его не узнала, то по этому зевку становится ясно, что перед ними Гэвин. Он вытягивает из ветвей живой изгороди правый рукав и вываливается на дорогу прямо перед машиной.

Джил дергает ручной тормоз, одновременно нажимая на педаль, как раз вовремя, чтобы не сбить его с ног или что похуже. Когда он на затекших ногах ковыляет вокруг «новы», она опускает стекло.

– Гэвин, ты же едва…

– Сколько времени? – Он опускает одну руку на крышу машины, а другой трет и без того красные глаза. – Уже все?

– Что?

– Вы уже закончили работу в магазине?

От его слов как будто оживает угроза Конни, однако сама она сидит тихо.

– Не стой там, Гэвин, – вместо того говорит она. – Залезай.