Читаем Ночной корабль: Стихотворения и письма полностью

Об участи горестной женскойПоэт не один говорилСтихами… Но хватит ли силО Вике писать Оболенской?Для пламенных ликов святыхБез вычурных иконостасов,Для подвига женщин такихНайдется ли новый Некрасов?Нам слышен удар топораНад плахой в тюрьме Моабита,Но сделалось вечным «вчера»,И Вика для нас не убита.Страшней, чем полночная жуть,Светлей, чем весенние зори,Ее героический путь
И наше бесслезное горе.Но разве заплачешь над ними,Узнав, что навек занеслиЕще одно женское имяВ историю нашей земли!Россия…Россия…Россия…Парижская ночь глубока.Войны разъяренной стихияСегодня от нас далека,И вспомнить сегодня нам трудноО тайной работе впотьмах,Подземной, подпольной, подспудной,В нетопленых, стылых домах.От свечки оплывшей – косые
Зигзаги огня по стенам,Но где-то за тучами, там…Россия…Россия… .Россия…В дремучих сугробных лесах,Таясь, залегли партизаны.Морозом подернуты раны,И гибель стоит на часах.«В подпольном Париже я с вами!Я русская – ваша сестра.Крепка моя вера, остра,Светла, как высокое знамя.Я с вами от века доныне,А схватят – пойду умирать,
И будут меня называтьПо-древнему русской княгиней!»Так, может быть, думала ты,Стуча на машинке в подвале,Воззваний готовя листы,Которые нам раздавали,Винтовки и бомбы храня,С опасностью в прятки играя,А ночь доползала до дня,Не первая и не вторая –Их полчища грузно ползли…С усталостью воля боролась,Как будто от русской землиЛетел ободряющий голос,Как будто сливались в одноИ жертвы, и кровь, и победы,
Как будто смотрели в окноУчившие верности деды,Как будто у самых дверей,По-вдовьи чернея платками,Стояла толпа матерей,Следя за твоими руками…Смыкался их призрачный круг,Пророчил о близкой расправе…А маленьких клавишей стукПод быстрыми пальцами рукТвердил о победе и славе!

КИРИЛЛ РАДИЩЕВ

Поэма


Матери Кирилла,

Софье Михайловне Радищевой,

посвящаю

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век. Паралипоменон

Похожие книги

100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное