Ночной океан

Королевские террарии в самом сердце Сарната были видны с этих высот – накрытые стеклянными куполами, в коих, переливаясь, отражались в ясную погоду лучи солнца, луны и звезд, а во время затмений – свет искусственных подвесных светил. Умело сконструированные веера создавали там, за барьерами, легкий ветерок, что дарил посетителям свою прохладу знойным летом; зимой же скрытые от глаз печи сохраняли в террариях весеннее тепло. Множество резных мостиков перекрывали ручейки, бегущие по отшлифованным водой скатам, ветвящиеся и прорастающие сквозь каменья красивыми каскадами, ниспадающими в пруды с цветущими кувшинками. Плавали там белые лебеди, укачиваемые пением редчайших птиц, смешивающимся с ласкающей слух серенадой вод. Искусственными террасами поднимались зеленые берега, увитые виноградными лозами и расцвеченные яркими бутонами. Среди зелени таились мраморные и порфировые скамейки, и всюду удивляли красотой храмовые беседки и алтари, у которых можно было предаться покою и вознести молитвы малым богам.

Ежегодно в Сарнате праздновалась дата разрушения Иба – праздновалась разливами вина, весельем и танцами. Тех, кто стер с лица земли серокаменный город, чествовали, над истребленными же насмехались; увитые бирюзовыми лозами садов Зоккара актеры в потешном ключе, неуклюжим танцем, изображали поверженных горожан Иба и их древних божеств, а властители земли Мнар взирали на это и, посмеиваясь, слали хулу на кости упокоенных на дне озера мертвых. Верховным жрецам какое-то время эти увеселения были не по душе – средь них в зловещих преданиях жила память о необъяснимой пропаже Бокрюга-идолища и смерти Тарен-Иша, начертавшего символ Погибели на алтаре из хризолита. Порой с самых высоких башен города, твердили они, видно свечение, разливающееся над гладью озера. Но так много лет минуло, и ни одно бедствие не омрачило Сарнат до сих пор, – и вот настало время, когда и жреческий цвет стал участвовать в подготовке празднеств; ибо кто, как не первые жрецы, заклеймил Бокрюга и опроверг его мнимое главенство?

Так прошла в Сарнате тысяча годов, беспечных и сытых.

Ни в сказке сказать, ни пером описать роскошное празднество в честь тысячелетия со дня уничтожения Иба. Речи о нем звучали еще за декады до наступления. В канун торжества в Сарнат съехались тысячи и тысячи жителей Траа, Иларнек и Кадаферена, и не только их; весь Мнар и вся его округа почитали за честь соприсутствовать на том празднестве. В последнюю ночь пред мраморными стенами Сарната выстроились шатры князей и палатки плебса. В главной зале объятый праздной толпой и услужливыми холопами заседал повелитель земли Мнар Нугрис-Хей, пьяный от изобилия вин из пнорских трофейных погребов. Чего только не подавали в ту ночь из изысканной снеди! Были тут и запеченные павы импленских дальних гор, и верблюжье мясо из пустыни Бнази, и орехи кидатриановых рощ, и даже жемчуга из волн Мтала, растворенные в уксусе. Все это сдабривалось экзотическими приправами, сготовленными по всей земле Мнар самыми умелыми поварами. Но желаннейшим угощением служили пойманные в озере огромные рыбины, что подавались на инкрустированных алмазами и рубинами золотых подносах.

Весь город праздновал тысячелетнюю победу. Пиршество священников в главном храме было в полном разгаре, когда верховный жрец города Гнай-Каа первым заметил непонятные тени, снисходившие с луны до озерной глади. Затем же зелень тумана сгустилась над озером, дабы опутать зловещим сиянием купола и башни строений Сарната. Один за другим прочие жрецы и гости, пировавшие в открытых павильонах, увидали плывущие по озеру странные огни. Проняло их и то, что серая скала Акарион, некогда возвышавшаяся над озером, почти вся ушла под воду. Смутный страх быстро нарастал, и вот уже чужестранные князья и принцы свернули шатры и вместе со своими подданными отправились в обратный путь, не понимая толком, что подгоняет их.

К полуночи все бронзовые двери домов были распахнуты настежь, открывая путь обезумевшей от ужаса толпе. В паническое бегство обратились странники и гости города. На лицах людей застыл неописуемый, возрастающий с каждым мгновением страх, и с уст их слетали бессвязные слова, к которым мало кто прислушивался. Веселящиеся в дворцовых покоях выбегали на улицы с округлившимися очами – послушать их, так властитель Нугрис-Хей, знать и холопы обратились вдруг в тварей бессловесных, зеленокожих и вислогубых, исступленно пляшущих со своими златыми подносами в руках средь странных огней!

То был великий исход – на слонах, на верблюдах, на лошадях и на своих двоих. Осторожные взгляды бросали через плечо спасшиеся – единственно для того, чтоб засвидетельствовать, как набегающие воды облаченного в зеленые переливы тумана озера поглощают скалу Акарион, полностью укрывают ее собой.