Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Еще на первом допросе, снятом при штабе 1-й армии, М. И. Муравьев-Апостол, отвечая на вопрос о том, что ко времени начала следствия в 1826 г. в числе участников бывшего Союза благоденствия должны быть лица в генеральском чине, показал: «Были бы, но оные отреклись, например: Константин Маркович Полторацкий и прочие. Полковник Башмаков тоже в этом числе»

[849]. В дальнейшем, уже на допросе в петербургском Следственном комитете, он еще раз подтвердил участие полковника Башмакова в Союзе благоденствия, поместив его в одном списке с другими видными участниками этого Союза, такими как М. Ф. Орлов, И. А. Долгоруков, братья С. П. и И. П. Шиловы, П. И. Пестель, М. А. Фонвизин, Н. И. Тургенев, К. А. Охотников. Он заключил перечисление следующими словами: «Вот, сколько я могу припомнить, имена лиц, которые составляли общество»[850]

. Слова М. Муравьева-Апостола об «отречении» Башмакова, Полторацкого «и прочих» участников Союза, состоящих в высоких чинах, следует понимать как утверждение об их отходе от тайного общества, состоявшемся, как можно полагать, задолго до момента допроса.

Близость К. М. Полторацкого к декабристским кругам явственно следует из его служебных и родственных связей. Так, факт личного знакомства Полторацкого с М. Муравьевым-Апостолом не вызывает сомнений. Оно могло возникнуть еще перед 1812 г., когда Муравьев-Апостол поступил подпрапорщиком в лейб-гвардии Семеновский полк[851], в котором полковник Полторацкий служил к тому времени более 10 лет и был одним из заслуженных офицеров. Знакомство продолжилось на светских вечерах, в том числе в известном салоне и на загородных приемах у А. Н. и Е. М. Олениных, постоянным участником которых был брат хозяйки К. М. Полторацкий, а частыми гостями с юных лет – братья М. И. и С. И. Муравьевы-Апостолы, состоявшие с Полторацкими в отдаленном родстве. Тесное общение К. М. Полторацкого с Н. М. Муравьевым и другими родственниками из семейств Муравьевых фиксируется в переписке Н. М. Муравьева за 1817–1818 гг.

[852]

В 1817 г. Полторацкий вернулся в Россию из экспедиционного корпуса М. С. Воронцова, оставшегося во Франции, и находился в Москве как раз в момент образования Союза благоденствия. Не исключено, что к этому времени и относится вступление Полторацкого в Союз, к которому присоединились многие лица из родственного и дружеского круга Олениных, в том числе один из сыновей А. Н. Оленина Алексей Алексеевич. Именно в этот период пополнение рядов новой организации шло самыми большими темпами, ее руководители были заинтересованы во включении в состав Союза известных, авторитетных офицеров. Прием заслуженного генерала, выделяющегося своим возрастом среди участников Союза благоденствия, мог состояться в том случае, если его осуществили близкие знакомые или родственники Полторацкого. Думается, так и произошло на самом деле. Почти несомненно, что именно К. М. Полторацкий фигурирует в одном из фрагментов известной книги Н. И. Тургенева «Россия и русские» как «генерал П.»: «…вспоминаю, что, спросив однажды у самого Н[икиты] Муравьева, сколько членов примкнуло к обществу, получил ответ, что почти 200, но некоторые отошли от него, и среди прочих генерал П… с которым я был знаком. Шутя он прибавил, что и сам он, и другие, получившие подпись генерала, иногда забавлялись, пугая его. Когда же тот захотел взять свою подпись назад, они ответили ему, что устав Союза запрещает это, одновременно дав ему понять, что общество по-прежнему преуспевает, расширяется и т. д.; генерал был вдвойне напуган»[853]

. Тот факт, что среди «получивших подпись» генерала оказался Н. М. Муравьев, бывший «своим» в доме Олениных-Полторацких, еще раз свидетельствует в пользу авторитетности показания хорошо осведомленного М. Муравьева-Апостола, также не раз посещавшего этот дом. Не он ли был в числе других знакомых Тургенева, получивших подпись «генерала П.»? Во всяком случае, предположение о том, что Полторацкий пришел в тайное общество через Н. М. Муравьева и его двоюродных братьев, видится нам достаточно правдоподобным, учитывая тесные связи Муравьевых с родственным кругом Олениных-Полторацких.

К этому нужно добавить, что добрые приятельские отношения Полторацкого и М. Муравьева-Апостола возобновились спустя многие годы, выдержав испытание временем. Известно, что в 1860 г., уже после амнистии, будучи в Твери, М. Муравьев-Апостол именно от Полторацкого услышал рассказ о событиях 11 марта 1801 г., положенный в основу очерка о заговоре против Павла I, записанного со слов Муравьева-Апостола. Об этом удостоверяла сопроводительная заметка к очерку, опубликованному в газете «Утро России» в 1911 г. [854] Данное обстоятельство подчеркивает сохранившиеся особо доверительные отношения между ними. Из этого со всей очевидностью вытекает, что Муравьев-Апостол, называя на следствии именно К. М. Полторацкого, конечно, хорошо знал, о ком он показывает.