Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Таким образом, методы вербовки разнились, но сводились к трем последовательным этапам: изучению образа мысли кандидата, его характера и умственных качеств, предварительного осведомления его о существовании тайного общества (очевидно, без обозначения «дальней» цели и главное – без определенных сведений о тайном обществе) и, наконец, из собственно процедуры приема (формальное предложение, отбирание устного «слова» или письменной расписки). При этом надо отметить специально, что кандидат мог отказаться от сделанного ему предложения.

«Полупринятые» в тайных обществах после 1821 г. – чрезвычайно важное явление для исследования персонального состава декабристской конспирации. Их считали сочленами, хотя и не открывались им в полной мере, на них предполагалось опираться при дальнейших планируемых военных выступлениях. Иными словами, политический характер и цели тайного общества не скрывались от членов низшей степени. Скорее всего, речь шла об ограничении в открытии конкретных планов военных выступлений, всех средств, считавшихся возможными для применения, планов покушения на жизнь императора, а также данных о структуре, принципах управления, руководстве конспирации. Главное отличие «полупринятых» от последующих степеней членства – неполное знание о внутреннем устройстве тайного общества, целях, намерениях и конкретных планах, а также сравнительно слабое участие в его деятельности[428]

.

Случай Грибоедова может быть полностью «вписан» в вариант «несовершенного» приема. Действительно, руководство «рылеевской отрасли» составило отчетливое представление об образе мыслей Грибоедова в течение нескольких месяцев общения в Петербурге, после приезда драматурга в столицу в 1824 г. Информация о контактах, прямо относившихся к приему Грибоедова, как определенно следует из показаний, адресует к одному Рылееву. Очевидно, предложение вступить в тайное общество последовало от самого руководителя «отрасли», наиболее энергичного конспиратора, привлекавшего новых членов из среды литераторов. «Пламенная любовь» к отечеству, либеральный образ мыслей Грибоедова, его ум и выдающиеся личные качества не вызывали сомнений. Это говорит в пользу того, что в данном случае дело не ограничилось предложением кандидату и поступлением его в разряд «полупринятых» – следует высказать предположение о том, что Грибоедов был принят в члены «немедленно». Но в данном случае, как показал Рылеев, Грибоедову открыли ограниченные сведения о тайном обществе. Общение по делам тайного общества, по-видимому, ограничилось Рылеевым и его ближайшим товарищем А. Бестужевым. Грибоедов, таким образом, вошел в «рылеевскую отрасль».

Современный исследователь В. М. Бокова отмечает: «…методика вербовки, основанная на провоцировании кандидата на явное обнаружение своего образа мыслей, была примерно одинакова в обоих основных обществах», созданных после 1821 г.[429]

Грибоедову не нужно было обнаруживать свой образ мыслей и проходить через длительное «прощупывание»: близким к нему участникам тайного общества, тесно сошедшимся с ним на почве литературных интересов, был хорошо известен общественно-политический строй взглядов автора пьесы «Горе от ума», встреченной с энтузиазмом и активно распространявшейся либеральными кругами: в ее главном герое участники тайного общества узнавали своего единомышленника. Тем более, что, как неопровержимо свидетельствуют следственные показания, разговоры между Грибоедовым и Рылеевым, Бестужевым, Одоевским носили откровенный характер и напрямую касались острых политических тем, собеседники не сдерживались в оценках.

Учитывая имеющиеся данные о личности и взглядах Грибоедова, следует выдвинуть предположение: в данном случае Рылеев имел дело с человеком «рассудительным». Поэтому его убеждали вступить в тайное общество, очевидно, «со стороны доказательств»: «Принять в члены значило показать… механизм общества и позволить избирать самому. О цели и мерах говорили не вдруг, и не все, и не всем одинаково… Принявший должен был обрабатывать тех, которые не готовы», – показал на следствии А. Бестужев[430]. Зная о том, что Грибоедов располагал некоторыми данными «о цели и мерах», можно утверждать, что процесс приема в тайный союз продвинулся достаточно далеко и не ограничился только первой стадией.