Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

На следствии Рылеев воспользовался «несовершенным» (незаконченным) приемом Грибоедова, чтобы отчетливо показать несогласие писателя с намерениями заговорщиков, подчеркивая, что прием остановился из-за неполного согласия кандидата с целью тайного общества. Из показаний Рылеева как будто следовало, что последний только знал или «мог знать» о существовании тайного общества, но фактически не принадлежал к нему. Напрашивается вывод: это было сделано для оправдания Грибоедова (незавершенный прием как бы снимал обвинение в формальной принадлежности к тайному союзу, которое, как хорошо знали подследственные, было определяющим на процессе). Главный аргумент Рылеева – неполное согласие Грибоедова с целями декабристского общества – представляется недостаточно ясным, во всяком случае он оставляет широкое пространство для различных интерпретаций. Но, самое главное, он в значительной мере опровергается собственными показаниями Рылеева и показаниями других лиц. А. Бестужев свидетельствовал о том, что в своих откровенных разговорах «с Грибоедовым, как с человеком свободомыслящим… нередко мечтал о желании преобразования России. Говорил даже, что есть люди, которые стремятся к этому». Бестужев не мог утверждать, говорил ли он Грибоедову «прямо об обществе и его средствах» в подробностях[434]

. Перед нами попытка отвергнуть собственное участие в приеме Грибоедова, либо просто избежать свидетельствования по этому вопросу. Здесь отсутствует прямое сообщение о приеме кандидата, но, вместе с тем показания Бестужева не содержат категорического отрицания собственного участия в этой процедуре. Информирование кандидата о «людях», стремящихся к преобразованиям, как справедливо отмечала Нечкина, есть сообщение о декабристском обществе.

Показание Рылеева, отличающееся внутренней противоречивостью, приводит исследователя к выводу о незавершенном приеме Грибоедова в тайное общество. При этом Рылеев вынужден был сообщить следствию о конкретной стороне своих разговоров с Грибоедовым: «…делал ему намеки о существовании общества, имевшего целью переменить образ правления в России и ввести конституционную монархию», «он из намеков моих мог знать о существовании общества»[435]

. Формальный прием Рылеев отрицал, несмотря на утверждения ссылавшихся на него свидетелей.

В условиях конспиративной деятельности сообщение о существовании тайного общества, адресованное единомышленнику, с которым ведутся откровенные разговоры и которому открывается цель этого общества, несомненно связано с предложением о вступлении в это общество. Прием мог быть прерван из-за нежелания кандидата вступить в члены общества, как это было в известных случаях (Вяземский, Жуковский, Ф. А. Щербатов и др.). Но в таком контексте, в условиях расследования о членстве Грибоедова, в руки Рылеева и Бестужева попадал неопровержимый аргумент: несмотря на их предложения, Грибоедов отказался вступить, перед ними открывалась возможность заявить о несходстве их взглядов, о принципиальных разногласиях Грибоедова и руководителей тайного общества. Однако подследственные не решились полностью отвергнуть общность взглядов между ними и Грибоедовым, не стали они «придумывать» и решительный отказ Грибоедова от членства в тайном обществе[436].

Что знал Грибоедов о тайном обществе? Он был осведомлен о факте его существования, его цели (преобразование правления и введение конституции), других элементах программы («буржуазные свободы»), средствах достижения цели (военный переворот или давление на власть в помощью военной силы, – об этом свидетельствует традиционно приписываемая Грибоедову фраза о «ста прапорщиках», желающих изменить «весь государственный быт России»), о времени планируемого выступления – при смене императора (об этом говорит его слова, брошенные при известии о смерти Александра I и присяге новому императору Константину: «В настоящую минуту идет в Петербурге страшная поножовщина»[437]). Как справедливо писала М. В. Нечкина, знать о том, что в момент смены императора на престоле последует открытое выступление, мог только человек, вовлеченный в деятельность декабристской организации. Кроме того, Грибоедов располагал данными о структуре тайного общества и его распространении в южных губерниях (в пользу этого говорят встречи в Киеве). Все эти сведения, носившие конкретный характер, бесспорно говорят о том, что члены тайного общества осведомили Грибоедова не только о существовании заговора, но и о средствах к достижению политической цели, безусловно свидетельствуют о знании им планов переворота. В силу этого отрицание Грибоедова на следствии своей осведомленности о тайном обществе трудно признать достоверным, равно как и показания ряда участников тайного общества, спасавших его от обвинения в принадлежности к «злоумышленному обществу».