o 8b191ad8675a2039

-Мерзавец, - пробормотал он и пустил своего коня рысью за ними. Карета остановилась у ее

лондонского дома, она быстро взбежала вверх по ступенькам, и обернулась: «Я вам напишу,

дорогой Чарльз», - услышал Петя ее мелодичный голос.

-Буду ждать, моя милая Марта, - ответил банкир и Петя подавил в себе желание потянуться

за шпагой.

Он дождался, пока Симмонс уедет, и погаснет свеча в окне ее опочивальни, и повернул коня

в сторону церкви Святой Елены.

Петя уже засыпал, - несколько раз перевернув подушку, сжав зубы, изо всех сил стараясь не

думать о ней, - как услышал скрип открывающейся двери. Он тихо, быстро наклонился, и

поднял с пола свой кинжал.

-Ты что тут делаешь? – удивленно спросил Петя, глядя на старшего брата, что стоял в

дверях.

-Золото привез, процент свой с последнего рейса,- хмуро ответил Ворон. «Не ходить же мне

с ним по Лондону. И переодеться хотел – мы на травле медведей были, в первом ряду, вся

рубашка кровью забрызгана. Хоть там и ко всякому привыкли…, - он осекся и поставил

подсвечник на стол.

-Когда пришел? – Петя протер глаза и опустил кинжал.

-Две недели назад. Я все это время на верфи провел, там, если не так что пойдет, сейчас –

в море не поправишь потом, надо проследить. А ты, Петька, я смотрю, - брат ехидно кивнул

на клинок, - в своих Нижних Землях совсем прекратил людям доверять. Тут запоры на всех

дверях, центр города – а ты с кинжалом под рукой спишь.

-Ко мне раз в месяц наемных убийц посылают, - Петя встал, и налил себе вина, - ты бы тоже

так спал, на моем месте.

-А ты зачем в городе? – удивился Ворон. «На складах, что ли, был?».

-В театре, - Петя подошел к окну и увидел косое полукружие луны над крышей Святой

Елены. «Отсюда до ее дома – четыре квартала, - вдруг подумал он, и представил себе ее –

мирно спящей, с рассыпавшимися по простыне бронзовыми волосами.

Тогда, у костра, она устроилась в его руках, - было так удобно, как будто бы Господь и

задумывал сотворить их друг для друга. Обнимая ее, касаясь губами стриженых волос, уже в

полудреме Петя все еще пытался ее поцеловать – сколь бы не было рядом Марфы, сколь

бы она ему ни принадлежала, - «мне всегда будет ее мало», - подумал тогда Воронцов.

-Марфа жива, - вдруг сказал он брату, так и не повернувшись. «Жива, здесь она, в Лондоне».

Ворон, не говоря ни слова, тоже выпил и сел за стол – пересчитывать деньги.

-Степа, ты не слышал меня, что ли? – закричал на него брат.

-Не ори. Очень хорошо слышал, - ответил Ворон. «Видишь, - он показал на горку монет, - во

что мне твоя Марфа обошлась. Сто золотых, между прочим. Пятьдесят – Фрэнсису, и

столько же – молодому Рэли.

-Да ты что, издеваешься надо мной? – побледнел брат.

-Отнюдь, - Ворон спрятал деньги в кошелек, и, отперев большой железный шкап, сложил

туда остальное золото. «Встретил я Марфу сегодня, на том берегу. То-то я думал – где я ее

видел, эту даму? А вот оказывается, где – Ворон тоже выпил, - в Колывани, как она еще

шестилетней была.

-Ну что я тебе могу сказать, Петенька, - дурак ты, что спишь тут один, а не с ней, где бы она

сейчас ни спала. Или она с тем, высоким? Увели ее у тебя?».

-Это Симмонс, банкир, - вздохнул Петя, - она с ним по нашей работе в театр ходила.

-Ах, вот оно как, - иронично сказал Ворон, - ну, в этой девочке я никогда не сомневался. А сто

золотых я, Петруша, проспорил, - брат помедлил, - потому что сказал, что она не замужем.

Теперь придется деньги отдавать. Или погодить мне немного? – красивая бровь чуть

изогнулась. «А то, как я посмотрю, ты вроде ей муж, а вроде – и нет».

-Да ты, - Петя, уже не понимая, что делает, потянулся за кинжалом.

-А ну сядь, - прикрикнул на него Степан. «Она с тобой живет?».

-Да, в усадьбе, - устало ответил ему младший брат. «Мы на той неделе встретились. Нас

Джон, - Петя вдруг улыбнулся, - повенчать хотел».

-Рассказывай,- приказал брат и придвинул к себе бутылку.

-Все на свете я сегодня пропустил, - пробормотал Степан, глядя на тонкую полоску рассвета,

что поднимался над Сити. «Из-за тебя, Петенька, между прочим». Ворон посмотрел на три

пустые бутылки, что стояли под столом, и сказал брату: «Все, спать. Позавтракаем на

Биллинсгейте и поедем в усадьбу».

-Хорошо тебе таким спокойным быть, - зло ответил Петя, - не твоя жена с половиной Москвы

и Европы…,-он не закончил.

-Не преувеличивай, - Степан зевнул. «И не раздувай пожар там, где его нет. Приедешь в

усадьбу и ляжешь с ней в постель».

-Да она не хочет! – разъярился Петя. «Она надо мной смеется только!»

-А ты будто и не мужик, - сочно сказал ему брат. «Ты ж Марфу знаешь - рыдать и ползать у

тебя в ногах она не будет, Вельяминова она, а не девка подзаборная. А что смеется – так

тебе от этого еще сильней хочется, прав я, Петруша?»

-Ну, - хмуро ответил Воронцов.

-Дак вот тебе и ответ, - Степан вытянулся на кровати, - Марфа твоя баба умная, своих

родителей дочь. Все, дай мне поспать, ради Бога, из Плимута сюда путь неблизкий.

-Но как, же мне теперь…, -Петя вдруг уронил голову на стол.

-Вот смотрю я на тебя, Петенька, и удивляюсь, - Ворон приподнялся на локте, - и смелый ты,