О бедной ведьме замолвите слово

Посмотреть на облачение собрались как раз все, включая домового, коней и колдуна. Я с сожалением проследила, как слуга приторачивает ножны к поясу. На дворе уже обед! Зачем куда-то выдвигаться? Вот завтра с утра, с новыми силами.

– Вперёд на монстра! Не позволим супостату по землям Русским расхаживать!

В порыве чувств Елисей махнул рукой и попал аккурат по двери в дом. Дверь с оглушительным скрежетом сложилась и рухнула внутрь, стыдливо блестя креплениями.

– А-а-а! – заголосил Сеня, переживая так, словно ему руку или ногу сломали.

– М-да, – вздохнула, наблюдая картину: безутешный домовой и самодовольный богатырь.

Елисею за поступок стыдно не было, хотя было видно, что подобного результата он не ожидал. Огнеслав на произошедшее вообще никак не отреагировал. Только Юлий восхищённо смотрел на царевича. Слуга воспринимал все проявления богатырской силы Елисея как свои собственные и гордился ими.

Не дождавшийся сострадания к поломанной собственности, домовой скрылся внутри дома. Дверь, вздрогнув, поднялась, распрямилась и, встав на место, щёлкнула замком. Обидевшийся Сеня не двусмысленно намекнул гостям, что им пора. Плохо, что мне с ними по пути.

Вещи уже были собраны и навьючены на лошадь, к ним прибавилось парочка моих сумок. Так что ждать уже было нечего и, присев на дорожку (то есть – я на лавку, Елисей – на коня, Юлий, споткнувшись, растянулся на земле, а Огнеслав всех проигнорировал), мы, наконец, выдвинулись в путь.

***

Никогда в лесу мне не было так страшно! Собственно, такого ужаса не испытывала, даже когда меня везли в тюрьму. Тогда я ещё думала, что царь-батюшка разберётся и отпустит меня. Но сейчас же я вздрагивала от любого шороха. Словно мало мне ночных монстров, тут ещё и дневной завёлся.

А хуже всего то, что вёл нас Огнеслав, и даже я начала замечать признаки того, что кто-то в лесу завёлся. Тяжело было не обратить внимания на отпечаток трёхпалой лапы. Я искренне надеялась, что у монстра хватило ума залечь подальше от деревни, но, видно, не судьба, поскольку огненный остановился и медленно бесшумно стал вытаскивать меч. Елисей тут же спешился и вытащил свой.

Я заметалась, не зная, куда деться. На дерево мне не влезть. Попробовать, конечно, можно, но если получится, буду сверкать ногами из-под юбки сарафана. К тому же, может, монстра и не увижу, а вот спутники потом повеселятся.

Юлий такими вопросами не задавался и, стреножив коней, вытащил листы для записи. Богатыри, тихо ступая, обошли кусты, слуга, как стадо оленей, ломанулся следом. Я осталась стоять одна, если не считать лошадей. И, оценив опасность, всё же спряталась за деревом, что росло позади Шторма. Может, меня вредный конь защищать не будет, но и шанс врезать копытом монстру не упустит.

Не прошло и минуты, как жизнь в лесу закипела. Из кустов выскочило что-то шарообразное, зелёное и, дико вереща, заметалось по кругу. Следом выкатился Елисей, воинственно потрясая мечом, и пустился в погоню. Оббежав несколько кругов, монстр нашёл место, чтобы спрятаться, а именно за стоящей столбом мной.

– Не двигайся, – вкрадчиво посоветовал Елисей.

С меня мигом спало оцепенение, а самообладание сбежало, не оставив о себе даже воспоминания. Конечно, тяжело сохранить спокойствие, если на тебя движется детина с мечом наголо! Завизжав, кинулась в сторону, аккурат под ноги Шторму. Ошарашенный моим поступком конь, отпрыгнул, оторвав ветку, и стеганул ею по увлечённо записывающему происходящее Юлию.

– Почему меня?! – взвыл летописец.

При другом раскладе я бы нашла, что ответить, только сейчас у меня были более серьёзные проблемы. Монстр, по-прежнему считая, что безопасно только за моей спиной, прыгнул следом. Воя на все лады в два голоса, мы описали полукруг и врезались в смеющегося Огнеслава.

Злость не помешала мне мгновенно оценить ситуацию и в один миг я оказалась за спиной колдуна… а монстр за моей.

– Меня подождите! – пропищал Юлий, судорожно собирая листы. – То есть держите его!

– Кого? Недомонстра? – ехидно поинтересовался Огнеслав. – Да наша ведьма страшнее, чем он.

– Почему? – удивился слуга, краснея.

– В еду слабительного подсыпать может, – снисходительно пояснил огненный.

Растерянный Елисей в разговоры не вступал, а смотрел куда-то мне за спину. Я же даже пошевелиться боялась, чувствуя, что меня что-то держит за сарафан. Слабительного я подсыплю персонально колдуну, хотя бы за то, что он стоит и ничего не делает, только зубоскалит. А должен меня спасать!

– Что это такое? – брезгливо поинтересовался Елисей.

Мне тоже было интересно, а обернуться страшно.

– Змей-Горыныч, – буднично сообщил колдун.

– У-у-у! А-а-а! – «обрадовалась».

Я рванула в сторону, чувствуя, как затрещал сарафан, и побежала в лес. Монстр меня не отпустил и потащился следом, держа подол сарафана на манер шлейфа. Это придало мне и ускорения, и проходимости. Единственное, чего я сейчас желала, чтобы он, наконец, оторвался, причём всё равно кто, – монстр или подол!

Нас проводила тишина, в которой отчётливо раздался ржач коня, подозрительно похожий на смех. Вредная скотина веселилась за мой счёт!