o c24ec28d571a6d65

- Очень надеюсь, что до того времени война закончится, - сварливо отозвался Виллем, и,

поправив шпагу, подогнал мальчика: «Ну, пошли».

- Смотри, - внезапно удивился сын, когда они, пройдя через рынок, оказались на дороге,

ведущей вверх, на холм, - священник. И самурай какой-то с ним, - мальчик прищурился, -

молодой.

- И тут католики, - Виллем обернулся и взглянул на сверкающее, волнующееся море. «Хотя

мне говорили, что в Бантаме, на Яве, был какой-то протестантский миссионер, и хороший,

туземцы его любили. Жалко, что уехал».

- Ну, - рассудительно заметил сын, - мы же ходили в Макао в церковь, а она была

католическая. И ничего. И эти ящики, - Уильям усмехнулся, - откуда нам на корабль грузили,

- со складов иезуитской миссии в Нагасаки. Давай подождем, они, по-моему, тоже в замок, -

предложил мальчик.

- Здравствуйте, - Дайчи-сан поклонился, завидев высокого, крепкого мужчину в европейской

одежде, что стоял, положив руку на плечо ребенку, рассматривая город внизу. «Вы, должно

быть, с того корабля, что утром пришел».

- Да, - моряк протянул руку, - я капитан, Виллем де ла Марк, а это мой сын, Уильям. Мы с

«Гордости Лондона», рады знакомству.

- Вы не японец, - вдруг сказал Уильям, глядя на высокого юношу. Русые волосы отливали

под солнцем бронзой, зеленовато-голубые глаза чуть улыбались.

- Меня зовут Дайчи-сан, - поклонился тот. «Ну, или Дэниел, если по-испански. А это отец

Франсуа, из Нагасаки, он моего маленького брата крестить приехал. Мы с проповеди идем,

оттуда, - молодой человек кивнул на город.

- И много людей было? – спросил Виллем священника, когда они стали подниматься наверх.

Тот улыбнулся. «Даже удивительно, тут ведь не Нагасаки, не Эдо – провинция. Ну, эта, в

основном, знаете, кто это? – священник взглянул на Виллема.

- Знаю, - вздохнул тот. «Жалко их очень, конечно».

- А люди хорошие, - задумчиво сказал отец Франсуа. «Добрые. Ну да они везде хорошие. А

вы вот что, - вы же даймё пришли представляться, да?

Виллем кивнул.

- Я потом обедню буду служить, там, - отец Франсуа махнул рукой в сторону замка, -

приходите. И мальчика берите своего, а то когда еще службу послушаете. А завтра отец

Джованни вернется, - он сейчас переводами занят, для этого уединение нужно, - и мы

вместе с ним в город пойдем, Новый Завет читать им будем, тоже приходите».

Виллем, было, хотел что-то сказать, но почувствовал, что сын дергает его за рукав.

Он помолчал и ответил: «Спасибо, святой отец».

В раскрытую перегородку был слышен шум водопада.

- Это неправильно, - вдруг, твердо сказала Мияко. «Неприлично. Женщины так не делают, у

нас не поймут этого. Как это – она вышла за околицу навстречу Иисусу? Она должна была

сидеть дома, как ее сестра, и ждать, пока мужчина придет».

Джованни вдруг вспомнил перезвон колоколов флорентийских церквей, закат над рекой

Арно, и зеленые, такие зеленые глаза.

- Есть такие женщины, - мягко сказал он, - которые всегда идут вперед. Они ничего не

боятся. Вот так и Марфа, ты посмотри, что дальше Иисус у нее спрашивает.

- Верит ли она в то, что Иисус – воскресение и жизнь? – тихо проговорила Мияко.

- И? – Джованни поднял бровь

- Верит, да – женщина подумала. «Получается, она первой встретила Иисуса, и первой

говорила с ним».

- Ну вот, - ласково ответил Джованни, и, потянувшись, взял ее мягкую руку, - видишь, иногда

надо набраться смелости и выйти за околицу, любовь моя. А то будешь потом жалеть, - он

улыбнулся.

Мияко подумала, и, взглянув на него чудными, черными глазами, тихо ответила: «Я не

жалею, нет. И никогда не пожалею, сэнсей».

Он пристроил ее голову к себе на плечо и велел: «Отдохни, а то ты с утра или пишешь, или с

едой возишься. Посиди просто со мной, пожалуйста».

- Очень красиво тут, - Мияко прижалась щекой к его руке. «Спасибо вам, сэнсей».

Джованни поцеловал теплый висок и, закрыв глаза, подумал: «А мне-то как Бога

благодарить? Господи, довезти бы их всех до Англии спокойно, и жить с Мияко в деревне до

конца дней своих, ничего мне и не надо больше».

- А если мне надо будет уехать из Японии, - спросил он, так и не открывая глаз, - ты поедешь

со мной?

-Зачем вы спрашиваете, - удивилась Мияко, - конечно. Вам же надо, чтобы еду, кто-то

готовил, убирал бы...

- Мне еще много чего надо, - усмехнулся Джованни, и, вдохнув запах вишен, добавил: «А

готовить я и сам умею, буду тебя кормить, и вообще – ухаживать за тобой, как положено. А

ты будешь пить чай, и любоваться цветами, поняла?»

Мияко рассмеялась: «Только если с вами, сэнсей».

Марико-сан помялась у входа в комнату, где должна была служиться обедня, и,

перекрестившись, отодвинула перегородку. Отец Франсуа был один – читал молитвенник.

Она поклонилась и робко спросила: «Можно с вами поговорить, святой отец?»

- Конечно, - священник улыбнулся. «Заходи, пожалуйста»

Девушка помяла в руках ткань простого, серого кимоно и решительно сказала: «Святой отец,

я хочу уехать в Нагасаки, с вами. Я хорошо знаю японский, испанский тоже, могу переводить,

могу детей учить, или за больными ухаживать. Я работы не боюсь»

Отец Франсуа вздохнул. «Девочка моя, это все очень хорошо, но родители тебя никуда не