О храбрых, нежных и влюбленных. Сказания пятиречья

Пунну, истинный дух розы, провел клоком шерсти по руке девушки, по руке, трепещущей, как пойманная горлица.

– Этот божественный жасмин с наших гор, о рани,- сказал он.

Сасси подняла взор. Во взгляде Пунну застыла растерянность.

– В ваших горах на кустах жасмина цветут розы? – с усмешкой спросила красавица.

Пунну взглянул на флакон.

– Прости, рани, я ошибся… Это и в самом деле роза…

Сасси поняла: все двери, ведущие к сердцу молодого купца, для нее открыты.

– За такую ошибку следует уплатить пеню,- сказала она.

– Пусть рани только прикажет! – воскликнул ободренный Пунну.

– Намочи клок шерсти самыми лучшими духами и проведи по руке каждой моей подруги.

Пунну с радостью исполнил повеление красавицы. Он будто очнулся от долгой дремы. Кровь плясала в его жилах. «О, сколько очарования таит в себе благословенный взор возлюбленной!» – думал он, не сводя глаз с прекрасной девушки.

Несколько флаконов он положил в корзиночку Сасси. Та развязала шелковый шнурок и достала из кошелька золотой, но Пунну не взял денег.

– Подождем до завтра,- сказал он.- Сначала посмотрите, понравятся ли вам духи.

Очень уж ему хотелось снова увидеть девушку.

Сасси пришла в лавку на другой день, на третий, однако торговец все не брал плату. Во взгляде Сасси, в ее речи и походке поселилась трепетная птица надежды. И сама она будто обрела крылья, летала над землей, не касаясь ее ногами. Вечером, обнимая мать, она призналась:

– Матушка! Я нашла себе жениха!

– Кто же он, дочка?

– Торговец благовониями…

– Ох, доченька моя, не выдаст тебя отец за купца!

– Да он только с виду купец, на самом деле он мне пара.

На следующее утро Сасси снова отправилась в рощу, прихватив с собой кошелек с золотом и флаконы благовоний. В лавке она вынула флаконы и обиженно сказала купцу:

– Раз не хочешь брать с меня плату, получай обратно свои благовония.

– Я не могу, рани, дважды брать плату за один и тот же товар,- ответил Пунну.

– Разве я тебе уже платила? – изумилась дочь гончара.

– А как же? В первую нашу встречу я получил от тебя больше, чем стоит вся моя лавка.

– Да ты насмешник, купец! Когда это было?

– Еще там, на родине, я твердо знал, что одно прикосновение к твоей руке будет для меня более выгодной сделкой, чем десятикратная выручка за все мое добро!

– Ты, верно, шутишь, красавец-купец!

– Я не купец.

Сасси чуть не запрыгала от радости.

– Я же говорила матушке, что ты не купец! Ну что ж, Пунну, однажды ты уже заплатил за то, что коснулся моей руки. Завтра в это время приходи к нам в сад, и если ты всегда будешь так высоко ценить счастье, держать мою руку в своей, считай, что сделка состоялась. Пунну придет?

– Да, да! Завтра, в это время, в твоем саду…

Перед расставанием Пунну смочил ладони возлюбленной самыми тонкими благовониями. И они простились до следующего дня.

В назначенное время Сасси и ее подруги поджидали Пунну. Он явился с грудой подарков. Девушки окружили прекрасного чужестранца: ведь в какой-то мере он был их собственностью, подобно всякому совершенству, которое принадлежит тем, кто испытывает радость, любуясь красотой. Подружки соединили руки возлюбленных и завертелись вокруг них в такой веселой пляске, что раззадорили даже молодых кукушек, и те залились веселыми песнями.

– Но знаешь, Пунну, мой отец говорит, что отдаст меня только за стиралыцика,- предупредила Сасси. Она сразу хотела разрешить все сомнения.

– Не беда, моя Сасси! Если таково условие твоего отца, Пунну будет стирать белье.

– Но ведь ты, наверное, принц?

– С завтрашнего дня я стану дхоби.

***

Наступило еще одно «завтра». Болтая о разных пустяках, Сасси как бы между прочим сообщила отцу о своем выборе.

– Пунну говорит, что на самом деле он – дхоби,- сказала она.

– Ну что ж, я посмотрю, как он умеет стирать,- отвечал Махмуд.

На следующее утро, в новой куртке и набедренной повязке, с коротко остриженными волосами, Пунну явился к реке, чтобы показать будущему тестю свое умение. Махмуд положил перед ним узел с грязным бельем, велел дочери принести все необходимое для стирки и занялся своей работой.

Пунну изо всех сил колотил мокрым бельем по доске, а глаза его тем временем не отрывались от Сасси. Какое наслаждение получал он от этого молчаливого лицезрения, от этой безмолвной беседы! А белье рвалось, расползалось под неловкими ударами… Заметив дыры, Пунну пришел в отчаяние. Но Сасси сообразила, как выпутаться из беды.

– Придется бросить на ветер несколько мухаров. Как ты на это смотришь?

– Мои мухары – твои, поступай с ними, как тебе вздумается.

Сасси поведала свой план: она аккуратно свернет белье и на каждую дыру положит по золотому.

Так они и сделали. Махмуд отнес сложенное дочерью белье заказчикам и вскоре вернулся. Никто не пожаловался ему, что белье порвано или плохо постирано. Наоборот, все, казалось, были особенно довольны работой.

Сияющий Махмуд объявил:

– Я согласен с твоим выбором, дочка. Этот Пунну – славный дхоби!