О психологии западных и восточных религий (сборник)

738 Парадоксальность Бога разрывает на противоположности и человека, погружая в будто бы неразрешимый конфликт. А что происходит при подобном состоянии? Тут надо предоставить слово психологии, которая воплощает собой сумму наблюдений и знаний, извлеченных из эмпирического материала тяжких конфликтных историй. Например, известны конфликты долга, и никто не знает, как их разрешить. Сознанию ведомо одно: tertium non datur

(третьего не дано)! Поэтому врач советует пациентам выжидать, пока бессознательное не выдаст сновидение, которое и предоставит некое иррациональное, непредвиденное и неожиданное «третье». Как показывает опыт, в сновидениях фактически всплывают на поверхность символы объединяющей природы. Среди них чаще всего встречаются мотив юного героя и фигура квадратуры круга, обозначающая соединение противоположностей. Тот, кто не имеет доступа к этим специфическим медицинским сведениям, может применять в качестве наглядного пособия сказки, а также (в особенности) труды алхимиков. Ведь главный предмет герметической философии — это coniunctio oppositorum

(соединения противоположностей). «Дитя» этого союза именуется, с одной стороны, камнем (например, карбункул), а с другой — гомункулом либо filius sapientiae

(сыном мудрости) или даже Homo altus

(высшим человеком). Именно этот образ мы находим в Откровении: это сын жены, облеченной в солнце, история рождения которого есть парафраз рождения Христа — парафраз, многократно воспроизводимый алхимиками в различных видах. Они считали свой «камень» равнозначным Христу (причем, за одним исключением, без всякой связи с Откровением). Опять-таки, вне влияния алхимии, этот мотив в соответствующей форме и в соответствующих ситуациях появляется в сновидениях современного человека, неизменно подразумевая сочетания светлого и темного, словно нынешние люди не хуже алхимиков ощущают предчувствия Откровения применительно к будущему. Алхимики пытались найти ответ на вопрос почти тысячу семисот лет, и современный человек задается тем же вопросом. В каком-то смысле он, конечно, знает больше алхимиков, но в другом смысле осведомлен куда меньше. Современного человека занимает уже не превращение субстанций, как было с алхимиками, а насущное психологическое восприятие, так что в данных обстоятельствах право голоса психиатру принадлежит больше, нежели теологу, который связан по рукам и ногам своим архаическим способом выражения. Врач вынужден, нередко против своей воли, всматриваться из-за обилия неврозов в дела веры. Я и сам не без причины отважился на выводы о природе «высших представлений», определяющих наше моральное поведение, столь важное для повседневной жизни, лишь достигнув возраста семидесяти шести лет. Эти представления суть, в конечном счете, принципы, прямо или косвенно определяющие моральный выбор, от которого зависят блаженство и боль нашего существования. Все такого рода доминанты достигают предела в позитивном или негативном понятии Бога[748].