Обещание

— Да, — сказал он, пытаясь припомнить ее. Рыжеватые волосы, под тридцать, стройная, встревоженная… Нет. Не вызывает никаких ассоциаций. — Извините, — сказал он, — у меня ужасная память. Мы уже встречались?

Она вытащила салфетку из кармана пальто и промокнула глаза.

— Я была на похоронах. Мой муж и я, мы были друзьями его и Зои. Он был таким замечательным парнем.

О, вот оно. Как раз то, что ему было меньше всего нужно.

— Да, — устало сказал он.

Вот и вся возможность спокойно поразмышлять, вот и все время, которое он надеялся провести здесь с братом.

— Но как вы? Скорбь проходит так медленно, не правда ли? Вы, должно быть, еще в потрясении, — сказала женщина, глядя на него с искренним сочувствием.

Отступая и стараясь не вздрагивать, Дэн подумал о том, что в ее манерах есть что-то неприятно нетерпеливое. Что-то паразитическое. Похоже, она из тех людей, которые получают удовольствие от страданий других, которым нравится слушать трагические подробности. Удивительно, со сколькими из них он столкнулся за последние пару месяцев.

Он не намерен был бросать ей лакомые кусочки.

— Я занят, — коротко ответил он. Занят, пытаясь справиться с последствиями жизни Патрика, секретами и всем прочим. Мучая себя мыслями о последних минутах Патрика. — Неважно. — Он не собирался молоть языком, обсуждая своего брата с женщиной, которую даже не знал. — Мне передать Зои, что я вас встретил, или?..

Это было странно, но при имени Зои ее лицо напряглось. Ноздри раздулись, как у испуганной лошади. Интересно.

— Э-э… — Она на секунду запнулась, но затем к ней вернулось самообладание. — Нет, в этом нет необходимости, я, вероятно, увижу ее на следующей неделе в школе. Впрочем, спасибо. — Она сделала вид, что смотрит на часы. — О боже! Я потеряла счет времени, — сказала она. — Мне нужно идти. — Она встала и отряхнулась, возвращаясь к роли убитого горем друга. — Я так сожалею о вашей потере, — сказала она, на мгновение легонько положив руку на плечо Дэна, а потом ушла.

Дэн смотрел, как она уходит, окутанная запахом духов, резким и каким-то болезненным. Затем он, нахмурившись, опустился на ближайшую скамью. «Это странно, — подумал он. — Что-то в этом было не совсем похоже на правду. Казалось, она играет какую-то роль».

Он откинул голову назад и уставился в небо, припоминая их разговор. Вздохнул, пораженный очевидной мыслью. «Ты ведь этого не сделал, не так ли, Патрик? — спросил он вполголоса. — Да ладно тебе, чувак. Серьезно? Опять?» Он застонал, надеясь, что делает поспешные выводы. Но когда он снова посмотрел на рыжеволосую женщину, которая теперь почти исчезла из виду, у него возникло ужасное ощущение дежавю.

— Не хочу знать, — сказал он вслух. — На этот раз я не буду вмешиваться. Понял?

Глава двадцать четвертая

Когда началась следующая неделя, Дэн решил показать Тамалу и Яне Хоссейнам, что умеет сдержать слово. В понедельник, когда доставили их новую бытовую технику, он был у них дома, дождался, когда подключили стиральную машину, убедился, что она работает должным образом. Во вторник пришли два кровельщика и разнорабочий, предоставили расценки на различные ремонтные работы, и Дэн собирался вызвать одного из кровельщиков, чтобы начать как можно скорее. Также на этой неделе должен был состояться визит службы по борьбе с вредителями, чтобы выяснить, что укусило дочь Хоссейнов. Тем временем Дэн раскошелился на новый пылесос, который рекламировался как лучший для детей с аллергией, и заказал замену линолеума для кухни, который должны были постелить на следующей неделе. Он сказал Тамалу и Яне, что покрасит весь дом сверху донизу, как только работы будут завершены.

Было приятно видеть положительные результаты, не говоря уже о реальных изменениях в жизни семьи; это было как погашение долга, исправление ошибки. К тому же это занимало его — он был слишком занят, чтобы много думать о Лидии (наверное, это тоже было к лучшему), и слишком занят, чтобы думать о Ребекке и о том, как она отреагировала на его сообщение. Дел действительно было так много, что только в среду он смог, как обещал, заскочить к Зои. Если говорить о том, чтобы заменить Патрика, он почти чувствовал себя Патриком, когда вошел в дом со связкой ключей, принадлежавшей брату.

— Алло? — позвал он, хотя был почти уверен, что Зои сказала, что не вернется до Пасхального понедельника.