Облако возмездия

Вчера она не слышала никаких петухов, проснулась, потому что рядом храпел Нетрой, и в комнате кислой квашней вовсю бродило утро. От накачанного алкоголем тела писателя шел невыносимо тяжелый дух, и первое, что она сделала вчера, проснувшись, — открыла окно. Оно хоть и было забрано решеткой, но доступ к форточке имелся. Вечером она благоразумно оставила ее открытой, может, поэтому сегодня все было иначе. Или не поэтому.

Матрица, вспомнила Лимбо. Живет, как ей заблагорассудится, устраивает все то так, то эдак, и не желает никому разъяснять своих алгоритмов.

Расцепив руки, она осторожно переместила напитавшуюся ее влажным теплом наваху в карман. Глубоко вдохнула. Другой раз, третий. Самое время было подумать о грядущем дне, что от него ждать, как на что реагировать, но не судилось именно в этот миг предаться размышлениям. Загрохотал проклятущий засов, раскрылась дверь, и в комнату сунулся не менее проклятущий малец. Кто-то из тех двух.

— Подъем! — возвестил темный глашатай, и это был все-таки Лелек, она узнала его по особой манере играть с ударениями в словах.

— Мазафак! — ответила она. А что? Каков привет, таков ответ.

Перед выездом их покормили завтраком, яичницей с ветчиной. Пушистый каравай белого был нарезан большими кусками, хлеб лежал на тарелке горкой, пахнул, как, показалось, никогда прежде. Заметив эту особенность, Лимбо потянула носом воздух, принюхиваясь, и с удивлением почувствовала еще два-три ярких акцента, запахи, которых раньше не замечала. Как странно. Отщипнув кусочек хлеба, она поводила им перед носом, как пробником духов, ловя аромат, потом положила на язык и медленно разжевала. Хлеб показался необычайно вкусным. Странно, к чему бы это? Или — отчего?

— Кто яичницу жарил? — спросил Нетрой у Лелека. — Ты?

— Ну, я, — ответил тот с вызовом. — Что не так?

— Все так, — успокоил его сетератор. — Вот только, маловато будет!

— Три яйца вам мало? — удивился малец.

— Не служил, сразу видно. Чтоб ты знал, в армии, бойцу, если у него рост выше двух метров или вес больше ста, положена двойная пайка. Я подхожу по обоим параметрам. Так что, давай, пока я с этим расправляюсь, сваргань еще одну яичницу, такую же. Кстати, вы с напарником тоже вполне можете себе дополнительный паек требовать. Заслужили.

— У нас с кормежкой нормально, хватает покуда, — доложил Лелек и, преодолев внутреннее сомнение видимым усилием воли, ушел готовить добавку для писателя.

Нетрой подмигнул молчаливой Лимбо.

— Хоть покушать всласть, — пояснил он. — Мало ли, вдруг, в последний раз?

— Умеете вы приободрить.

— Святое дело! Обожаю, кстати, слово кушать. Оно такое уютное, домашнее, русское… Он взял с блюда очередной кусок хлеба, откусил от него едва не половину и, блаженно жмурясь, принялся смачно пережевывать.

Лимбо невольно улыбнулась: этот мужик ей таки нравился. Собственно, ведь все из-за этого. Может, и не зря, подумалось? Может, действительно, мы не сами по себе, а — во взаимодействии? Ответа не было, в душе звучали лишь неясные голоса надежды. Отголоски надежд…

После завтрака они быстро собрались. Увидев, как Лимбо сунула целиком в выданный ей мальцами тактический рюкзак свой плюшевый, как он его метко обозвал, заплечный ридикюль, Феликс усмехнулся.

— Все свое ношу с собой? — полюбопытствовал он с легкой подначкой в голосе.

— Именно так. Чтоб врагу не досталось.

— Думаешь, понадобится?

— Кто его знает? Когда понадобится, а не окажется, поздно будет локти кусать.

Нетрой покачал головой. Да, конечно, подумал он. Пудреница тебя спасет. Очень важно, вовремя носик подпудрить.

Господин Спенсер вышел их провожать.

— Я с вами не поеду, — сообщил он, будто кто-то на это рассчитывал. — Хотел было лично проводить до леса, но нет. Мальцы, думаю, сами отлично справятся, да и в машине слишком тесно будет, если еще я в нее влезу. Ладно. Пусть так. Ну, вы помните, о чем мы договаривались? — обратился он к Нетрою.

— Да, все помню, — подтвердил тот. — Только вот не понял одного, как произойдет обмен?

— Никак.

— Погодите, а как же?

— Вот так. Они выдвигают условия, и я вынужден на них соглашаться. Вас вывезут в начальную точку маршрута, и в зону вы пойдете самостоятельно. Там те, которые там, должны будут убедиться, что один из вас Папа Сью, и в этом случае они отпустят Генриха. Они обещали. Мы будем ждать его на том же месте. Такие договоренности.

— Но могут и обмануть?

— Могут. К сожалению, как я уже говорил, вероятность этого очень высока. В таком случае, переходим к плану Б.

— Значит, то, чем мы занимаемся теперь, план А?

— Именно. Вы все взяли? Не забыли? Ну, не будем тогда тянуть время. Езжайте. Что касается вас, барышня… — неожиданно обратился он к Лимбо. — Не считайте нас за монстров. Просто вы оказались там, где не следовало, и в очень неудачное время. Было бы лучше, чтобы мы с вами вовсе не пересекались. Что вы так смотрите на меня? Мы с вами знакомы? Встречались раньше?