Образы мифов в классической Античности

Прочтение образа может быть радикально изменено трактовкой, которая на него накладывается, и даже композиция может принять другую структуру, когда знаешь, что за история перед нами. Это вполне естественно и правильно. Сами по себе образы немы. Если они созданы для того, чтобы проиллюстрировать некую историю, и эта история правильно определена, элементы встанут на свои места в соответствии с повествованием, как в нашем примере. Для современного интерпретатора есть две опасности: выдумать историю для описания картины, не имеющую ничего общего с замыслом художника, или ухватиться за неверную историю и подгонять элементы под нее.

Чтобы избежать ошибок интерпретации, художники иногда подписывают свои персонажи или выбирают не вызывающие сомнений сюжеты, но когда они просто иллюстрируют известную лишь им историю, они могут предложить меньше подсказок, и тогда мы, для кого эта история уж чужая, остаемся в недоумении.

(183) Парфенон, храм богини Афины

447–432 гг. до н. э.

Акрополь, Афины

(184) Вид на фриз Парфенона сквозь внешнюю колоннаду

Фотография: издательство Hirmer Verlag München, Мюнхен

(185) Сюжеты скульптурного декора Парфенона

Идентификация мифа на этой вазе (ил. 180) неожиданно прояснила сюжет на еще одной, очень похожей южно-итальянской вазе, ранее не поддававшийся истолкованию. Очевидно, южно-итальянские вазописцы гораздо лучше знали историю Ания, чем современные знатоки вазописи.

Даже если у нас нет сомнений в том, какой миф проиллюстрирован, нелишним будет уточнить детали интерпретации. Такое уточнение блестяще продемонстрировала Брунильда Сисмондо Риджуэй в 1965 году. Долгое время считалось, что центральная часть фронтона сокровищницы сифносцев в Дельфах изображает борьбу Геракла и Аполлона за треножник (ил. 181), того же мифа, что воспроизведен на рисунке 106. Эта история была чрезвычайно популярна, особенно среди аттических художников-вазописцев с середины VI до первой четверти V века до н. э. Сохранились десятки иллюстрирующих ее ваз. Самый популярный образец (ил. 182

) имеет четыре фигуры: Геракл, пытающийся унести треногу, Аполлон, цепко удерживающий ее, а по бокам от них – Артемида, стоящая за спиной брата, и Афина позади Геракла, ее протеже. Эта стандартная композиция, симметрично обрамленная с обеих сторон двумя фигурами, обычно не акцентирует внимание на центре: упор делается на конфликте двух главных фигур.

(186) Срисовка центра восточной стороны фриза Парфенона (ил. 187–189)

(187) Боги, сидящие слева от центра восточной части фриза Парфенона

Со слепка из Музея скульптуры в Базеле

Фотография: Дитер Видмер, Базель

(188) Мужчина и женщина с двумя девушками и ребенком

Фрагмент центра восточной части фриза Парфенона (эпизод с пеплосом)

Британский музей, Лондон

(189) Боги, сидящие справа от центра восточной части фриза Парфенона

Со слепка из Музей скульптуры в Базеле

Фотография: Дитер Видмер, Базель

Тем не менее иногда в качестве центрального элемента используется фигура, что мы и видим на фронтоне сокровищницы сифносцев, где она востребована конструкцией фронтона (ил. 181). Этот безголовый, в тяжелых складках одежды персонаж, возвышающийся и над Гераклом, и над Аполлоном, долгие годы считался Афиной. Заметно, что у Аполлона (слева) есть сторонница, Артемида, которая его поддерживает, справа же от Геракла никто не стоит, некому ободрять героя. Более того, центральная фигура явственно сжимает запястье Аполлона, словно пытаясь заставить его выпустить вожделенный предмет.

Риджуэй озадачивала громадность фигуры Афины, намного превосходящей фигуры мужчин, один из которых бог, а другой – герой. Не могло ли предположение о том, что центральная фигура на фронтоне сокровищницы сифносцев – Афина, быть следствием «афиноцентризма» исследователей? Был ли культ богини столь безграничным в Дельфах или на острове Сифнос, города которого оплачивали постройку сокровищницы?

Риджуэй обратилась к литературным источникам, описывающим миф. Два наиболее подробных описания, хотя и появились намного позже, чем сокровищница, которая была воздвигнута около 525 года до н. э., опирались на более ранние предания. Оба источника сообщали, что конец спору положило вмешательство Зевса. Может ли Зевс быть центральной фигурой? Он, как никто другой, подходил бы на роль посредника между своими менее величественными сыновьями, и логично, если бы он был выше обоих.

(190) Атлет в шлеме и со щитом, на бегу спрыгивающий с движущейся колесницы и запрыгивающий обратно (апобат)

С южной части фриза Парфенона

Британский музей, Лондон