Обретя крылья. Повесть о Павле Точисском

Плакала Саша, плакали многие, Точисский не мог петь, ком подступил к горлу. Рабочие перестраивались в колонны, шли за гробом. Павел оказался рядом с Шап-цером, Землячкой, Южиным и другими членами Московского комитета.

До Красных ворот двигались по узким улицам медленно и тесно. Но на Садовом кольце колонны раздались, ускорили шаг. Народ все прибывал и прибывал, пристраиваясь на ходу. Прижимаясь к тротуарам, по ту и другую сторону траурной процессии цепочкой растянулись дружинники.

С балконов и окон многих домов свисали траурные, красные с черным, флаги. Рабочие несли транспаранты:

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «В борьбе ты обретешь право свое!»

«Да, только в борьбе, — думал Точисский. — В жестокой и непримиримой. Дорогой ценой…»

Тянулось печальное шествие на дальнее Ваганьковское кладбище, и ни одного полицейского, ни одного городового на пути. Лишь один раз дорогу преградила казачья сотня, однако не решилась, не устояла перед грозной силой, что двигалась на нее.

Плыл гроб, поднятый на руках рабочих Москвы. Склонилось шитое работницами фабрики Шмита бархатное знамя. Пролетариат Москвы хоронил Николая Баумана, члена Московского комитета РСДРП. Провожали в последний путь революционера, большевика рабочие Рогожской заставы и Лефортова, Замоскворечья и Пресни, Бутырок и железнодорожной Каланчевки. Шла вся трудовая Москва, и никто не посмел встать на ее дороге.

Уже у самого Ваганьковского кладбища гроб приняли Шанцер, Лядов, Южин…

Марат говорил прощальную речь:

— …Мы хороним замечательного товарища, борца, революционера… Пусть его смерть сплотит наши ряды…

Из департамента полиции в охранные отделения к Петербурга, Москвы и других губернских городов поступило сообщение: в Россию из Женевы возвратился лидер большевиков Владимир Ульянов-Ленин…

На Невском проспекте, в доме номер 68/40, что на углу набережной Фонтанки, находилась редакция газеты «Новая жизнь». Владимир Ильич приходил сюда незаметно и работал подолгу. Минуло всего четыре дня, как он сошел с поезда на перрон Финляндского вокзала, но и за этот срок в газете уже успели появиться написанные им обращение ЦК РСДРП «Ко всем партийным организациям и ко всем рабочим социал-демократам» о созыве Четвертого съезда РСДРП, статья «О реорганизации партии» и передовая «Пролетариат и крестьянство»…

Газета привлекла внимание всех петербургских слоев. Тираж газеты резко увеличился. Министр внутренних дел Дурново негодовал. Тон газеты «Новая жизнь» стал явно возмутительным. Распорядившись не спускать с газеты глаз, он написал на докладной департамента полиции: «Установить, где скрывается Ульянов-Ленин и донести в департамент для принятия мер…»

В конце ноября из Москвы в Петербург по поручению МК приехали Шанцер и Лядов, чтобы повидать Владимира Ильича и получить у него разъяснение лозунгов по аграрному вопросу в связи со статьей «Пролетариат и крестьянство».

Владимир Ильич встретил их радушно. В конце встречи проговорил с улыбкой:

— Вот вы какой, товарищ Шанцер. Мне сказали, что в вас течет немецкая и французская кровь. А вы русский революционер и носите партийное имя прекрасного якобинца Марата. — Повернулся к Лядову. — К вам у меня будет особое поручение… Присаживайтесь, товарищи, и рассказывайте, как в Москве.

Шанцер чуть подался вперед:

— У нас зреет вооруженное восстание, Владимир Ильич. К этому все идет довольно быстро. Рабочие Москвы настроены по-боевому.

— Но, товарищ Марат, вооруженное восстание — дело весьма серьезное и ответственное.

— Мы сознаем это, — заметил Лядов, — готовы к нему. Ленин нахмурился:

— Не забывайте, товарищи, что, когда революция движется вперед, контрреволюция сплачивает свои силы. Не упускайте из своих рук Совет рабочих депутатов. Это замечательный орган народной власти. Не отдавайте его меньшевикам, как допустили питерцы. Петербургский Совет, хотя и добился свободы печати, ограничил права цензуры, явочным порядком организовал восьмичасовой рабочий день на заводах и фабриках, но пока еще не создал боевых дружин, не ведет работу среди солдат. И все потому, что Петербургский Совет в руках меньшевиков. Они противопоставили Совет Петербургскому комитету РСДРП. Считают Совет органом пролетарского самоуправления, этаким рабочим парламентом. Меньшевики обольщаются. Им, видите ли, импонирует, что некоторые министры подписались на «Известия Совета рабочих депутатов». Обманчивые идеи меньшевиков могут обойтись дорого. В ответ на восьмичасовой рабочий день фабриканты Петербурга объявили локаут. Массовым увольнением рабочих они намерены вызвать беспорядки и силой оружия расправиться с революционным народом. Это провокация.

Ленин поднялся. Встали Шанцер и Лядов.

— Да, мне передавали, в Москве сейчас Точисский Павел Варфоломеевич?

Шанцер ответил утвердительно.