Обретя крылья. Повесть о Павле Точисском

— Очень сожалею, что мне еще не представилась возможность познакомиться с ним лично. Передайте ему привет и скажите — мы высоко ценим его работу по созданию первых социал-демократических организаций и пропаганде марксизма в России. — Владимир Ильич слегка поднял руку. — Пора, товарищи, нас ждут в редакции. А партийные кадры берегите. Гибель Николая Эрнестовича Баумана — для нас великая потеря.

Москва в снеговых заносах. В рабочих кварталах, у фонарных столбов и стен домов припорошенные угольной пылью сугробы. На рысях, не задерживаясь у фабричных и заводских ворот, с гиканьем проносились казачьи разъезды.

В городе напряжение.

Второй день восставшие гренадеры Ростовского полка не пускают в казармы офицеров. Волнуются солдаты других воинских частей Московского гарнизона.

В Московском комитете мнения разделились. Васильев-Южин настаивал:

— Назрел самый удобный момент начать общегородское восстание. За ростовцами поднимутся солдаты Екатеринославского полка, у них обстановка накалена. Потом и другие…

Против выступала Землячка!

— Здесь товарищи доказывали, что надо вывести солдат из казарм, захватить арсенал, вооружить рабочих, поднять народ на баррикады. Нет, это преждевременно, мы к подобному акту не готовы.

Шанцер предложил немедленно известить ЦК о положении в Москве и дожидаться указаний…

Точисский был болен. Виргилий зашел к нему, рассказал о встрече с Лениным, передал слова Владимира Ильича о «Товариществе санкт-петербургских мастеровых». Павел выспрашивал подробности, довольно улыбался,

Шанцер рассказал о последнем заседании МК.

— А может, Южин прав? — в раздумье проговорил Павел.

— Нет, подождем, что скажет ЦК, а покуда пошлем в казармы наших представителей. Будем поддерживать у солдат революционное настроение.

Точисский пожал плечами;

— Могу спросить, в чем истина? Как мне думается, надо верно Оценивать реальную обстановку, Виргилий Леонович,

Александра пригласила к столу. Разговор продолжался.

— В чем истина, Павел? Истина в том, что рано или поздно мы начнем вооруженное восстание. Но, как говорится, всякое начало тяжело. А здесь речь не о чем-нибудь, о вооруженном восстании пролетариата. Однако ЦК не заставит долго ждать.

Из сообщения градоначальника Москвы министру внутренних дел Дурново:

«…Ростовский полк в полном восстании, в Несвижском и саперном батальоне сильное брожение, остальные войсковые части наготове на случай военного бунта, так что столичный порядок поддерживаю двумя тысячами измученных полицейских чипов и жандармским дивизионом».

Едва Точисский появился в штабе Московского комитета, как навстречу ему поднялся Васильев-Южин. Поблескивая стеклами пенсне, заговорил, будто продолжая ранее прерванный разговор:

— Упускаем момент, упускаем. — Южин имел в виду отказ Шанцера и Землячки поддержать его предложение вывести Ростовский полк на улицы Москвы, захватить Кремль и подать тем самым сигнал к началу выступления пролетариата. — Напрасно убеждал, доказывал, комитет решил обратиться по этому поводу в ЦК. — Васильев-Южин развел руками. — Павел Варфоломеевич, выступите в Несвижском полку, там солдаты митингуют. Вот представитель. — Васильев-Южин указал Точисскому на рослого усатого солдата. — Надо убедить солдат не складывать оружия еще дня четыре, а за это время мы, может, добьемся от МК начать выступление пролетариата Москвы. Надо торопиться, иначе пыл у солдат поостынет, и тогда рабочие потеряют надежного союзника.

Мощенный булыжниками двор Несвижского полка заполнен солдатами. Когда Точисский и его проводник пришли в казармы, митинг был в самом разгаре. Выступал какой-то солдатик, Он потрясал кулаком, выкрикивал в солдатскую толпу:

— Из деревни жена пишет, живут голодно, просвету никакого! Земли, шаг в сторону ступил — и уж топчешь чужой клин!

Тут провожатый Точисского, проталкиваясь вперед, прервал оратора и пропустил Точисского;

— Скажи слово, товарищ.

Павел взобрался на армейскую бричку. Солдаты смотрели на Точисского с нескрываемым любопытством. — Не томи душу, начинай! — раздались нетерпеливые голоса.

— Товарищи солдаты! — заговорил Павел. — Выступавший передо мной солдат говорил о том, как тяжело живется крестьянину. Да, верно. И не будет крестьянину никакого улучшения, пока Россией правит царь.

Павел смотрел в серую солдатскую толпу и видел: его слова задели за живое. И Точисский продолжал говорить. Он рассказывал о борьбе рабочих с самодержавием, о партии РСДРП и чего она добивается для пролетариата и крестьянства, об аграрной программе большевиков.

Выступление Павел закончил призывом не выпускать из рук оружия, поддержать рабочих Москвы, когда они начнут стачку.

— Солдатам по пути с пролетариатом, — говорил Точисский, — у них одни интересы.

Тем же днем, возвратившись из казарм Несвижского полка, Точисский выступил у печатников типографий Кушнерева на Пименовской и Сытина в Замоскворечье, а вечером направился на Чистые пруды в реальное училище Фидлера, где Московский комитет созывал общегородскую конференцию большевиков.