Очень мелкий бес

— И я не уловил. Там, в спальне, в углу, их целый мешок. Борька вчера за столом сказал, чтобы брали для хозяйственных нужд.

— Тогда я возьму парочку для жены. Пойду домой грехи замаливать, — сказал Каляев. — Слушай! И вправду, займи мне немного. Я тут одну халтуру сочинил, «Пиршество страсти» называется, — получу за нее гонорар и отдам.

— Мне не к спеху. Но у меня доллары...

— Разменяю. — Каляев по возможности небрежно принял сотенную купюру. — А этим... — Он ткнул рукой куда-то в сторону. — Ну, им несдобровать, если они меня разыграли!

На улице он опять вспомнил кухонный разговор и пожалел, что от Борьки не позвонил Максимову. Если Максимов никуда не пропадал, то... Надо же было так купиться — прямо девушка Людочка какая-то! «А если это не розыгрыш, и в самом деле творится что-то странное?» — подумал он в следующую секунду и понял, что не сможет отправиться домой, так ни в чем и не разобравшись. Пасть перед женой на колени никогда не поздно, а Людочка, как-никак, разыскивала его, чтобы поговорить о Портулаке.

Поэтому он решил побывать в «Прозе» и вскоре уже шагал по аллее навстречу медленным волнам тополиного пуха. Все было удивительно похоже на вчерашнее: и мелькающий за деревьями трамвай, и пьяный бомж на скамейке, и бабушки, пасущие детей, и грязное зеркало пруда с неспешными утками. Будто и не прошли сутки. Впору было спрашивать у прохожих, какое нынче число, или прямо на ходу замотать головой, чтобы стряхнуть наваждение. Лишь зажатый под мышкой пакет с полотенцами вносил во все это какое-то разнообразие. У лифта тоже едва не повторилось вчерашнее. Вошедший раньше него человек уже нажал кнопку, и дверь начала закрываться перед носом Каляева, но на этот раз он сориентировался быстрее и вставил ногу. Человек что-то недовольно буркнул; его острый кадык, обрамленный двумя сухими, свисающими с подбородка складками, на мгновение исчез и показался вновь.

Что-то в его внешности напомнило Каляеву варана Васю, жившего у Виташи Мельникова.

Вася достался Виташе на временное содержание от соседа по дому, специалиста по пресмыкающимся, когда тот убыл в ежегодную среднеазиатскую экспедицию. Варан коротал жизнь под кроватью и выбирался оттуда лишь на условный стук ложкой по столу. Получив мясные обрезки или куриные головы, Вася безропотно уползал в свое логово. Он был тих, скромен и так располагал к себе, что даже Виташина бабушка, на первых порах недовольная постояльцем, всплакнула, когда пришла пора воз­ вращать Васю законному владельцу, и после навещала варана, принося ему в подарок синюшных цыплят...

Номы отвлеклись. В лифте Каляев потянулся к кнопке седьмого этажа, но чело­ век, вызвавший в его памяти светлый образ Васи, нажал на ту же кнопку мгновением раньше. Так они и прибыли вместе наверх, вместе вышли в коридор и вместе, к плечу плечо, протиснулись в предбанник перед кабинетом Игоряинова. Дверь с вывороченным замком по-прежнему лежала у стены.

Увидев  Каляева,  Людочка  собралась  было  сказать  ему  что-то  значительное,  но человек-варан ее опередил.

— Я — следователь, моя фамилия Вачаганский, — сказал он, не тратя слов на приветствия, и кадык его снова нырнул между складками. — Мне поручен розыск гражданина Игоряинова... — Вачаганский заглянул в кожаную папку, которую держал под мышкой. — Розыск Игоряинова Виктора Васильевича...

— Очень приятно, — невпопад ответила Людочка, пытаясь понять, что означает появление Каляева в сопровождении следователя. Единственное объяснение, которое пришло ей в голову, сводилось к тому, что Каляев доставлен в качестве подозреваемого. — Я сейчас... я директора позову...

Явился Олег Мартынович, и все прошли в кабинет. Первым переступил порог Любимов, но, против обыкновения, не пересек кабинет по диагонали и не обежал вокруг стола, а скромно стал у стены. Следом вошел Вачаганский, а за ним Людочка, Каляев и невесть откуда возникший Верховский. В проеме двери заняла позицию Паблик Рилейшнз, а из-за ее спины выглядывали пахнущие пивом реализаторы Вин­ников, Катарасов и Вовик Нагайкин.

—  Отпечатки пальцев будет снимать, — замечательным грудным голосом сказала Паблик Рилейшнз, но человек-варан строго взглянул на нее, и она прикусила язык.

—  Так, — сказал он и остановил взгляд на лосиной голове. — Это что, вешалка? Верхние вещи исчезли вместе с Игоряиновым?

— Какие же в такую теплынь верхние вещи? — не выдержала Людочка. — Он был в костюме...

— А кепочка какая-нибудь?

Несмотря  на  серьезность  ситуации,  Людочка  прыснула:  Виктора  Васильевича  не­ возможно было представить в кепочке.

— Так, так, — сказал на это человек-варан и подошел к окну. — Это последний этаж? Над нами крыша?

— Вы полагаете, что Игоряинов зачем-то вылез в окно, сумел выбраться на крышу и был таков? — осведомился Любимов.

— Чего не бывает... Чего только не бывает. — Следователь взгромоздился на подоконник и попробовал высунуть голову в форточку. — Нет, ничего не видно, придется отворить окно. Нужно посмотреть, нет ли следов на стене.