Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Прежде всего довольно ясным, при всей своей сложности, представля­ется движение на московском юге. Здесь встали за царя Димитрия все те города, которые присоединились к Самозванцу во время его похода на Москву за год перед тем. В Москве так и поняли дело, что против царя Василия поднялась именно та самая украйна, которая уже годом ранее была "осквернена'' и "омрачена безумием" самозванщины; поэтому се- верскую и "польскую" украйну москвичи стали называть "преже погиб­шею" и "преже омраченною". Прйчины восстания южных городов в Москве объяснялись различно. Кроме немного баснословного рассказа о бегстве из Москвы князя Гр. Шаховского с "золотою" государственною печатью и о его агитации в Путивле, существовали более основательные домыслы. Говорили, что враги царя Василия распустили молву, будто бы московское правительство желало избить северских людей за то, что они первые признали и поддержали Самозванца; боязнь такой расправы и увлекла Северщину в мятеж. Существовала даже догадка, что Севера восстала "на бояр" за их своевольство, не считая их в праве низвергать одного царя и ставить другого без ведома прочих граждан и в том числе самих северских людей. Эти мотивы вполне вероятны. Население Севе- ры и Поля действительно, как мы видели, дало торжество Самозванцу и связало свою судьбу с его успехом; погибель царя Димитрия грозила бедою и его сторонникам. Мятеж Шуйского в Москве и его воцарение были для всего государства так внезапны и необъяснимы, а "боярский" характер нового правительства и его олигархические тенденции так яв- ны, что неизбежно было недоумение и неудовольствие со стороны тех, кто вообще далек был от боярских интересов. Как населению самой Москвы, так и жителям окраин было ясно, что судьба московского пре­стола после смерти Самозванца была решена не советом "всея земли", а умыслом заговорщиков, и что эти заговорщики представляют собою оп­ределенный аристократический кружок. От этого кружка следовало ожидать такой правительственной деятельности, с какою не могло ми­риться украинное население, не любившее "сильных людей" высшего землевладельческого класса. Правительство "боярского" состава менее всего могло рассчитывать на послушание украйны, наполненной выход­цами из боярских дворов и с боярской пашни: социальная рознь и не­дружба должны были повести здесь к открытой политической вражде^.