Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Еще ранее северского возмущения и похода Болотникова к Москве на юго-восточной окраине государства началось любопытнейшее движе­ние, опять-таки особого склада. Оно было вызвано появлением само­званца, пришедшего на волжские низовья с Терека; приняв имя не Дими­трия, а Петра, он связал свою историю не с углицким делом, а с неверо­ятной басней о сокрытии царского сына Петра Федоровича от козней Бориса Годунова. По его собственному признанию, мысль о создании са­мозванца созрела в небольшом отряде казаков из числа тех, которые в 1605-1606 году зимовали с царским войском и голодали на далеком Тере­ке: "учали думать казаков с триста, а у тех трехсот человек голова ата­ман Федор Бодырин". Это был обычный подбор случайных товарищей, "гулящих людей", которых в Астрахани вербовали на государеву службу и, обеспечивая их денежным жалованием, "кормом" и "запасом", посыла­ли в далекие посылки. Среди них, рядом со старыми "волжскими" и "яиц- кими" казаками, были и только что вышедшие из государства люди, вро­де "казака, князь Васильевского человека Черкасского, Булатка Семено­ва" и ему подобных беглых холопей. Не получая жалованья и корма, ве­роятно, задержанного в Астрахани небрежностью воевод, которые "ве­ликою оплошкою и нераденьем" не один раз "на Тереке государевым людям нужу великую учинили", казаки голодали и роптали. "Государь нас хотел пожаловати, - говорили они, - да лихи бояре: переводят жало­ванье бояря, да не дадут жалованья!" И казаки мечтали добыть себе кор­му грабежом турских людей на море или службою персидскому шаху. Неизвестно, чем бы разрешилось их затруднение, если бы вместо экспе­диций в чужеземные места казаки Бодырина не надумали "итить на Вол­гу громить судов торговых"; для того же, чтобы иметь предлог к такому походу, который они решили "опрочие всего войска тайно", они надума­ли назвать одного из своей братьи, "из молодых товарищев", именно Илейку Муромца, царевичем Петром, сыном царя Федора. Так возник новый самозванец, имя которого должно было прикрыть покушение не­большой шайки на простой разбой. За этим Петром Федоровичем XVII века очень скорб последовал ряд по одному и тому же шаблону за­думанных и провозглашенных казачьих самозванцев; поэтому подроб­ная повесть о происхождении первого из них, "вора Петрушки", имеет интерес и цену. Она вскрывает перед нами те условия, при которых воз­никали небывалые царевичи в Астрахани и в "польских юртах". Как из­вестно, их стало очень много уже в начале 1608 года, и это "еретичество великое" смутило даже самого Тушинского вора, который оставил нам обличительный перечень таких своих соперников, каковы были "царе­вич Август, князь Иван" и царевич Лаврентий в Астрахани, второй царевич Петр, царевич Федор, царевич Клементий, царевич Савелий, ца­ревич Симеон, царевич Василий, царевич Ерошка, царевич Гаврилка, царевич Мартынка в казачьих юртах по Поле.

Стало быть, "вор Петрушка" сам по себе представлял мелкую раз­бойничью затею. Необыкновенное торжество первого Самозванца, воца­рение в Москве того, кого объявляли вором и расстригою и кого только что предавали проклятию, должно было кружить головы, вызывать на подражание, популяризировать самую идею самозванства. Нечего удив­ляться тому, что заброшенная в дикую даль и голодная казачья дружина додумалась до решения испробовать самозванщину как средство достать добычу. Удивителен успех, какой сопровождал эту затею. Казакам Бо- дырина не удалось скрыть своего самозванца: "то дело великое объяви- лося", и к нему пристали все казаки, бывшие на юртах на Тереке. Они "пошли всем войском под Астрахань, а его Илейку с собою взяли". При­дя весной 1606 года на волжские низовья, они решили идти на Москву, тем более что и названный царь Димитрий, получив вести об их движе­нии на Волгу, почему-то велел им спешить к Москве. Пройдя Казань и Свияжск, узнали они, что Самозванец убит в столице боярами. Тогда ка­заки повернули назад, сплыли во Волге вниз до устья Камышенки, пере- волоклися с Камышенки на приток Дона р. Иловлю и перешли на Поле на Донец. Здесь они нашли уже в полном ходу восстание во имя Димит­рия и получили грамоту от князя Гр. Шаховского и всех путивльцев с приглашением идти "на спех" в Путивль. Через Царев-Борисов назван­ный царевич Петр пришел со своим четырехтысячным войском в Пу­тивль, а оттуда двинулся вслед за Болотниковым на Тулу. За это время его силы росли от присоединения к нему казачьих отрядов, так что в Ту­ле он и Болотников располагали уже значительным войском в тридцать слишком тысяч человек.