Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Нам известны его составные части: северские и "польские" отряды, гарнизонные и казачьи, под командой самого Болотникова; мелкопоме­стные дети боярские украинных городов под предводительством Истомы Пашкова; дворяне и дети боярские "больших статей" из Рязани с Сумбу- ловым и Ляпуновым во главе. Последние присоединились к главной мас­се мятежного войска, можно сказать, под самой Москвой, когда Болот­ников и Пашков переправились уже с юга за Оку. До стоянки под Моск­вой они мало имели времени для того, чтобы ознакомиться со своими но­выми товарищами по службе истинному царю Димитрию Ивановичу. За­то месяц совместного пребывания у стен столицы локазал дворянам-зем­левладельцам и рабовладельцам, что они находятся в политическом сою­зе со своими социальными врагами. Землевладельческие и служебные интересы рязанских дворян сближали их с высшими разрядами москов­ского служилого и придворного класса. Их мечтой был думный чин и землевладельческий тархан. Они настолько понимали преимущества сто­личной службы с хорошо устроенной вотчины, что стремились сами стать на вершине действующего порядка и пользоваться его выгодами. Под Москву их привело желание не изменить этот порядок, а напротив, его охранить от покушения несимпатичных им олигархов. Но в подмос­ковном стане они убедились, что желательный для них государственный строй имеет гораздо более крайних и опасных врагов, чем олигархи, в лице их собственных союзников. "Воровские листы" Болотникова для самих дворян были разрушительною проповедью, так как говорили про­тив их владельческих интересов и служебных прерогатив. Солидарность с Болотниковым рязанских вождей становилась невозможной. Царь Ди­митрий не являлся и рязанцы, несмотря на долгие сношения с Путивлем, не знали о нем ничего верного. И вот, после месяца раздумья, "ноября в 15 день от них злых еретиков и грабителей и осквернителей из Коломен­ского приехали к государю царю и великому князю Василью Ивановичу всеа Русии с винами своими рязанцы Григорей Сумбулов да Прокопей Ляпунов, а с ними многие рязанцы дворяня и дети боярские". Так говорит официальное известие; летопись же выражается определеннее, утверж­дая, что рязанцы "градом всем от тех воров отъехаша и приехаша к Москве". За рязанскими дворянами ушли от Болотникова и московские стрельцы, которые были в Коломне во время взятия ее рязанцами и тог­да передались на имя Димитрия. "И после того (писал патриарх) многие всякие люди от них воров и еретиков из Коломенского и из иных мест прибегают". Началось, словом, разложение восставших масс на те об­щественные элементы, из которых они сложились. Верхние слои, увле­каемые социальным консерватизмом, забывали политическую вражду и обращались на помощь московскому правительству. Казачьи и север- ские дружины оставались в прежней позиции, а служилая мелкота Исто­мы Пашкова колебалась до последней минуты, не зная, куда пристать: к революционным ли отрядам Болотникова, к которым они приближа­лись по степени экономической необеспеченности, или же к охранитель­ной среде дворян и детей боярских, к которой они обыкновенно причис­лялись по форме землевладения и порядку службы. Истома Пашков лишь тогда определил свое положение, когда наступила решительная минута борьбы и когда сам царь Василий 2 декабря напал из Москвы на мятежников107.